Изнанка курской деревни 1940-х годов
Завершаем публикацию политолога Анатолия Стрелкова, кандидата исторических наук, о малоизвестных страницах послевоенной жизни села, об изнанке курской деревни 1940-х годов, на основании документов из архивного фонда Курской области.
Начало в №33 (1348) от 18 августа 2020 г.
Председатели колхозов в «печальном авангарде»
Как было сказано ранее, в то время в социалистическое село стали возвращаться частнособственнические симптомы. Многие колхозники с энтузиазмом трудились в своих личных хозяйствах, при этом не показывая достойных результатов на коллективных нивах.
Пессимистические нотки о ситуации в колхозах содержались и в частной переписке. В августе 1945 года военными цензорами зафиксированы характерные выдержки из писем колхозников. Бесхитростные строки донесли до нас такую информацию. 4 апреля 1945-го автор письма сообщил, что «в Коровяковке (Глушковского района – авт.) плохо дело в колхозе. Уже сменилось три председателя, а толку нет. Скот плохой, лошади все в чесотке, кормить нечем...» Из колхоза имени Калинина того же района 7 апреля 1945 года писали: «Руководство в колхозе очень плохое, лошади дохнут, телята падают по четыре штуки в день». Из села Малого Солдатского Беловского района 10 апреля 1945-го: «Валя, ты спрашиваешь, колхоз действительно «укрепляется»? Подохло 9 молодых телят и 50 овец». Из колхоза «Свой труд» Ракитянского района 29 марта 1945 года: «У нас очень плохо, пьянство, воровство...»
Таким образом, в курском селе после освобождения от немецко-фашистских захватчиков получили развитие взаимоисключающие процессы, образовалась своеобразная социальная аномалия: с одной стороны, шло восстановление советской власти, возрождение колхозов, а с другой – рост частнособственнических тенденций и чрезмерное развитие личного хозяйства колхозников в противовес общественному. Процесс принял широкий и угрожающий размах. 29 июня 1945 года бюро Курского обкома ВКП(б) рассматривало вопрос «О частнособственнических тенденциях колхозников в некоторых хозяйствах Пристенского района».
Сдержанная формулировка вопроса затушевывала реальную ситуацию: проверка показала, что в районе преобладают частнособственнические тенденций в ущерб общественному хозяйству, масштабно шло разбазаривание колхозных земель, из 54 колхозов в 39 оказались излишки приусадебных участков у колхозников. Примечательно, что в колхозе «XVI партсъезд» Пристенского сельсовета они были прирезаны по разрешению председателя райисполкома и старшего землеустроителя.
Частнособственнические тенденции отмечались и в животноводстве. Если общественный план по району не выполнялся, составляя по крупному рогатому скоту – 63% (к довоенному уровню), в том числе 36% за счет скота, выделенного государством, по свиньям – 36%, овцам и козам – 87,2%, птице – 59%, то в личных хозяйствах восстановление стада проходило гораздо успешнее, к примеру, пологовье КРС выросло на 13%. При таком раскладе значительная часть колхозников не участвовала в общем производстве, и весенний сев вели 60 дней, затянув его до 20 июля.
На бюро выяснилось, что коммунисты терпимы к процессам на селе, а порой попустительствуют разбазариванию колхозных земель. Райкому предложили исправить нарушения устава сельхозартели в части развития личных хозяйств колхозников сверх установленных норм. Обком указал обсудить постановление «по Пристени» во всех районах, включая Михайловский, Касторенский, Черемисиновский, Золотухинский, Большесолдатский, Дмитриевский... Например, в Черемисиновском 1014 хозяйств колхозников имели 72,62 га излишков усадеб, 47 единоличников – 6,64 га, 17 хозяйств рабочих и служащих – 1,46 га. А в Дмитриевском при обмере приусадебных земель в 1118 дворах оказалось 169,4 га излишков.
При этом в авангарде таких настроений нередко шли руководители колхозов и сельсоветов. В начале 1945 года инструктор отдела кадров Щигровского РК ВКП(б) Гурова доложила представителю ЦК ВКП(б) Иванову, что жители Никольского сельсовета стараются свои наделы убрать быстрее колхозных. А предколхоза «Трудовик» сознательно не убирал урожай с захваченной земли, так как сам прихватил 42 га, сбрую раздал колхозникам и имеет инвентарь. Глава колхоза «Пролетарий» одобрительно, по мнению Гуровой, относился к пассивности селян, заявляя: «Колхозникам работать не за что. Они ничего не получают».
В Дмитриевском районе созданные подсобные хозяйства для сельсоветов за счет колхозной земли обслуживали личные интересы. Так, глава Пальцевского сельсовета весной 1944 года посеял на общей земле колхозными семенами два гектара земли пшеницы и ячменя, а собранный колхозниками урожай присвоил. Во многих районах председатели колхозов без ведома правлений и общих собраний продавали и присваивали колхозное имущество, а работники сельсоветов, райучреждений устраивали поборы, получая продукцию колхозов по заниженной стоимости или бесплатно.
Только в Грузчанском, Березовском, Стригуновском сельсоветах Борисовского района в 1948-м так было разбазарено 584 кг пшеницы и пшеничной муки, 650 кг зерновых отходов, 736 кг картофеля, 256 литров молока, 60 кг сахара, 53 кг мяса, тонна сена. Предколхоза «Ленинский путь» Возовского сельсовета Поныровского района раздал 420 кило колхозного хлеба, а к выполнению хлебозаготовки не приступил, делая это без ведома правления и общего собрания. Его коллега из колхоза «Светлый путь» того же района разбазарил 234 кг хлеба на закупку самогона и закуски для трактористов.
Рецидив крепостничества у «красных помещиков»
Появилась такая уродливая форма принуждения к работе, как избиение колхозников, к которому стали прибегать главы хозяйств и сельсоветов. Не иначе как проявление помещичьих нравов в курской деревне.
В 1944 году вскрылись факты избиения колхозников, издевательств над ними, незаконных арестов и изъятия имущества. Только в 1-м полугодии зафиксирован 31 такой случай в 24 районах. Превышение полномочий руководителями и представителями местной власти, нарушение ими законов разбирали на исполкоме облсовета депутатов 29 августа. Однако, несмотря на угрозы региональной власти, на местах продолжался беспредел.
По итогам года за нарушение революционной законности привлечены 48 человек, из них 40 – за избиение колхозников, членов семей фронтовиков. Должностной состав выглядел так: 15 глав сельсоветов, 27 председателей колхозов, три работника райотделов гособеспечения, двое уполномоченных райкома. 27 из 40 были осуждены к лишению свободы, пятеро – к принудительным работам. Но строгие карательные меры не остудили пыл «красных помещиков». За первые месяцы 1945 года прокуратура возбудила уголовные дела еще на 25 человек за незаконные аресты и избиения колхозников, 84% среди них – председатели колхозов, 14% главы сельсоветов.
Прогресс этого позорного явления потребовал вмешательства обкома, 5 апреля 1945 года принявшего постановление «О фактах нарушения Устава сельхозартели и избиении колхозников в Советском районе». Документ осудил неправильную линию райкома ВКП(б), который получал сигналы об избиении колхозников, но не придавал им значения. Вскрылась жуткая картина беспредела сельского начальства. Вот лишь некоторые факты безобразий из архивного фонда Курской области.
Советский район: председатель колхоза «Новый путь» избил колхозника за невыполнение наряда, пьяный предколхоза «Красный хлебороб» избил колхозника, предколхоза имени Кагановича избил колхозника – инвалида войны, а затем за невыполнение наряда – бригадира.
Медвенский район: председатель колхоза имени Сталина, инвалид войны, член ВКП(б) в нетрезвом виде на работе избил колхозницу до потери сознания, глава колхоза «Красная поляна» сек плетью колхозницу за то, что она с разрешения правления хотела взять для своих нужд мешок соломы.
Дмитриевский район: председатель колхоза имени Молотова, член ВКП(б), инвалид войны, грубо обращался с колхозниками, обзывая их нецензурно, а некоторых бил. 9 августа 1945 года, зайдя в квартиру к колхознице, потребовал, чтобы она немедленно шла на работу. Та заявила, что не на кого оставить грудного ребенка. Тогда глава колхоза ударил ее кулаком, а затем, упавшую, еще и ногой.
Валуйский район: пьяный предколхоза «Красная звезда» нанес побои трем колхозникам.
Понятно, что случаев было гораздо больше, не все они получили огласку и дошли до суда. Характерно выступление секретаря Беловского РК ВКП(б) С. И. Кондакова на правлении колхоза имени Ленина: «Предколхоза мы снимаем лишь тогда, когда человек натворит безобразий, за которые привлекают к ответственности». При таком подходе избиение колхозников не всегда подпадало под категорию «безобразий».
Осенью 1947 года прокуратура Большесолдатского района пыталась привлечь к уголовной ответственности председателя «Красной нивы» за побои, нанесенные колхозникам. Однако райком ограничился обсуждением его поведения, мотивируя, что он работает первый год, с планом хлебопоставок и сельхозработ справляется, выполняет. Мнение партийной инстанции было решающим.
В постановлении 7-го пленума Курского обкома ВКП(б) (9-11 июля 1945 года) прокуратуре и облпрокурору тов. Коновалову предложено не допускать необоснованного привлечения к уголовной ответственности председателей колхозов, сельсоветов и других руководящих кадров, предварительно согласовывая это с партийными органами. Такая «забота» способствовала живучести крепостнических замашек. Анализ судебной практики показал, что в 1948 году за различные должностные преступления облсудом осуждены 80 руководителей колхозов. Из них 18 за превышение служебных полномочий, избиение людей.
Второе «раскулачивание»
Долго социальная аномалия продолжаться не могла. Мирная жизнь налаживалась, народ ожидал перемен, но надежды не оправдались. На митинге в честь 28-й годовщины Великой Октябрьской революции в колхозе имени Куйбышева Золотухинского района уполномоченный РК ВКП(б) Савенков отметил: «Надо иметь в виду, что в стране не может быть два государства – капиталистическое и социалистическое...»
Процессы, происходившие в курской деревне, носили общенациональный характер. Для укрепления дисциплины, борьбы с нарастающим антиколхозным движением 2 июня 1948 года Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «О выселении в отдаленные районы лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный паразитический образ жизни». Он позволял местному руководству с помощью колхозных собраний и сельских сходов выселить из деревни практически любого, как правило, на 8 лет. В народе это метко окрестили «вторым раскулачиванием».
Пик выселений пришелся на начало уборочной кампании. К сентябрю 1948-го из Курской области высланы 1725 человек, а 89 уехали добровольно, 4577 курян получили предупреждения. Кстати, из нашего региона больше всего крестьян в РСФСР отправились в места не столь отдаленные – каждый 7-й по России был курянином.
Власть на местах могла быть довольна. Сразу значительно повысилась производительность труда, почти вдвое увеличился выход на работу, причем люди стали делать это без оповещения. Но во многих колхозах руководство растерялось перед увеличившимся выходом на работу. Так, в колхозе имени Челюскинцев Воловского района на работу вышли 200 человек (раньше было 50), а правление и бригадиры не смогли их использовать. В колхозе «Наркомюст» Верхнелюбажского района из-за бесконтрольности и отсутствия сдельщины через несколько дней после собрания по «раскулачиванию» выходы на работу снова снизились, коренного улучшения дисциплины и состояния дел не произошло.
На бюро обкома ВКП(б) 30 июня 1948 года отмечено, что колхозники встретили указ с большим энтузиазмом. Но на практике селяне больше руководствовались здравым смыслом. Например, во Льговском районе из 223 присутствовавших на собрании в сельхозартели «XX лет Октября» в прениях выступили только трое, в колхозе «Память Ильича» Бесединского района – 8 колхозников и 9 районных работников.
В колхозе имени Сталина Беловского района за выселение голосовали лишь 52%, в «Активисте» Дмитриевского – 57,3%, в колхозе «Новый путь» Кривцовского района – 58,7%, в колхозе «Завет Ильича» Рыльского района – 59,4%, в «Красной звезде» Ясеновского района – 56,2%.
Стремление быстрее отрапортовать приводило к тому, что в ряде районов: Золотухинском, Поныровском, Борисовском, Кривцовском, Дмитриевском, Рыльском, Октябрьском – формально отнеслись к подбору лиц для выселения, включив в списки честно работающих или нетрудоспособных и престарелых. В колхозе имени Сталина Октябрьского района решили выселить инвалида, в колхозе имени Молотова Дмитриевского района ни один из намеченных к выселению не подходил под закон.
Многие сельские коммунисты, руководящие работники проявили сдержанность, проводя указ в жизнь. Так, парторг колхоза «Оборона» до собрания озвучил решение актива, в итоге некоторые из «выселенцев» скрылись, а секретарь комсомольской организации колхоза имени Горького Белгородского района вовсе отказался голосовать за выселение «паразитических» элементов.
Предколхоза имени Чапаева Валуйского района Андросов накануне собрания колхозников бросился под поезд, оставив в кармане гимнастерки записку: «Я не хотел выселять людей...»
В колхозе имени XVII партсъезда Иванинского района из 214 человек за выселение проголосовали 30, остальные воздержались. Впрочем, проводивший собрание секретарь райкома Есенников посчитал приговор правомочным. Намеченных лиц взяли под стражу и отправили в райцентр, в числе их была колхозница с 6-месячным ребенком. Лишь после вмешательства обкома приговор о выселении кормящей матери отменили, но секретарь считал, что действовал правильно: мол, в указе не написано, что нельзя выселять женщин с грудными детьми.
Расчет властей не оправдался, «второе раскулачивание» не привело к укреплению трудовой дисциплины и колхозного строя, скорее наоборот – подорвало социальную опору партии и государства в деревне. Неслучайно в феврале 1950 года ЦК ВКП(б) обратил внимание Курского обкома на недостатки в руководстве сельским хозяйством, указав на грубейшие ошибки в организации труда в колхозах, подмену метода убеждения и воспитания кадров порочной практикой администрирования.
В мае 1951-го ЦК ВКП(б) вновь потребовал от обкома улучшения руководства сельским хозяйством. Ведь Курская область занимала 6-е место по размеру посевных площадей, а по числу трудоспособного населения в колхозах – первое. Были разработаны меры по исправлению положения дел на селе. С помощью Центрального комитета в курской деревне окончательно победила социалистическая линия, а уродливые явления стали сходить на нет.
Анатолий СТРЕЛКОВ, политолог, кандидат исторических наук
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 36 (1351) от 8 сентября 2020 года
ремонт годалицо с экраназнай наших!урок с президентомнаши на федеральном твнеобычный арт-объектдоброе сердцеуличное искусствопродолжение темыУволился главврач больницы, в которой пациентка очнулась в морге
смерть на дорогечп на производствепроисшествияпроисшествияпроисшествиябейся, «сине-белый»!мяч в корзинетяжелая атлетикапьедестал почетаконный спортмяч над сеткойбудь осторожен!отопительный период
будь в курсе! • рекламаСтроительная компания «МИАТЕКС» – здесь рождается дом вашей мечты
росреестр разъясняеттрудовой кодекссоцстрах информируетОформление пособия при рождении ребенка, если брак расторгнут
соцстрах информируетзагадки с небав глубинебудь активнее!чудо-техникасад и огородсезонное
