Они сражались за Родину
В каждой российской семье есть в памяти имена близких, прошедших суровые версты дорогами войны. Кто-то вернулся с фронта, кто-то нет, а иные пропали без вести, не оставив после себя даже «похоронки». И не так уж важно, отмечен их боевой путь наградами и воинскими званиями или нет. Память о них навсегда останется в наших сердцах.
Сегодня, когда защита Отечества все больше превращается из праздничной фразы в суровое дело, вспоминаем своих родственников из огромного списка павших в годы Великой Отечественной и ветеранов, ушедших позже. Особенно это уместно в канун Дня защитника Отечества
В нашей семье такие люди тоже есть, но особенно почитаем мой отец – Василий Иванович Крюков. Он родился в селе Бегоща Рыльского района Курской области. По легенде, первыми селянами были выходцы с Украины – беглые реестровые казаки, которым надоело терпеть тамошние неустроения. Именно тогда русский царь Алексей Михайлович издал указ, сутью которого стала фраза: «Беглых хохлов от наших рубежей не гоняти, а помогать им всяко »
Сколько веков минуло с той поры, смешался генотип селян в Бегоще и окрест, а поди ж ты – песни на свадьбах и других праздниках поют в селе в том числе и на мове – не забывают старые корни
Так было и до войны, когда Вася Крюков учился в местной школе-семилетке. Учился хорошо, мечтал стать инженером-химиком. Многие селяне в те годы вербовались работать на Донбасс, чтобы вырваться из деревни. После окончания школы поехал туда и Василий – учиться в пиротехническом техникуме в городе Мариуполе. На практике работал на заводе «Заря» по изготовлению пороха и динамита. Оттуда же ушел в армию в 1941 году, хотя мог воспользоваться бронью
Военное офицерское училище в Симферополе, которое перебазировали в Балахово, вскоре переформатировали в сержантскую школу ВДВ, а лучших из первого выпуска направили под Сталинград. В том числе и Василия Крюкова.
Шли по плоскому восточному берегу Волги, пытаясь на привалах хоть как-то укрыться от лютого степного ветра. Валенки не выдали, курсантские шинельки не грели, в буденовках вместо шапок. Рота, в составе которой двигался отец, за время марша потеряла несколько человек обмороженными. Для молодых офицеров это было первое испытание войной
Во взводе истребителей танков, которым командовал вчерашний курсант Василий Крюков, было много солдат, совсем не знавших русского языка: туркмены, узбеки, таджики Срочную никто из них не служил, в учебных частях готовили в спешке и без лишнего усердия. Вот и воюй с такими
На войне пехотный комвзвода – самый расходный материал. А уж комвзвода истребителей танков – тем более. Предыдущего тяжело ранили за день до того, как младший лейтенант Крюков с остальными переправился в Сталинград с левого берега Волги.
– Потолкуй с ним, – посоветовал Василию командир роты. – Он тут недалече – в полковом медсанбате. Сашка дольше всех продержался – почти месяц. Войну понимает Заодно флягу со спиртом от меня передашь Да водой не забудь разбавить, а то он хлебать не силен
Худенький парнишка с мальчишеским лицом ждал очереди быть переправленным в тыловой госпиталь. Превозмогая боль, начал рассказывать, подробно характеризуя едва ли каждого из своих недавних разноязыких подчиненных, хорошо ориентируясь в восточных именах и фамилиях. Под завидущими взглядами с соседних коек отхлебнул из фляги и заметно повеселел
Главную роль во взводе играли солдаты, хоть как-то владевшие русским языком, и русские, до войны жившие в среднеазиатских республиках. Таких «полиглотов» по мере возможностей нужно было беречь. Были и другие тонкости, которые новому комвзвода следовало знать
Сашка быстро опьянел и, уже впадая в забытье, невнятно прошептал:
– Повоюем еще, Вася
Он умер через день. Об этом Василию сообщил комроты. Добавил:
– Вовремя ты поговорил с ним. А уж спирт и того более – в самый раз Сашке пришелся Успеть бы к ордену его представить.
Сам комроты погиб вечером того же дня.
Рекорд своего предшественника Василий Крюков побил – командовал взводом истребителей танков на один день дольше Сашки. В медсанбате к нему тоже пришел новенький младший лейтенант, которому он превозмогая боль в пробитой руке, рассказал, чему научился за месяц.
Как позже рассказывал отец, ни он, ни кто-то другой из его товарищей-офицеров не имел никакого представления об общей картине военных действий в Сталинграде и рядом с ним. Вот твой кусочек фронта, за который ты несешь ответственность, есть соседи справа и слева, остальное – не твое дело. Впрочем, в условиях городских боев и это могло меняться по нескольку раз в день
Главное оружие взвода – противотанковые ружья Дегтярева (ПТРД). Ровно два метра длиной и больше 17 килограммов веса без боекомплекта. Но танки в условиях разбитого города были не главными целями. Чаще приходилось стрелять по дотам, дзотам и открытым пулеметным точкам. Нередко бронебойщиков вызывали на другие участки дивизии, если возникала потребность. Тогда самое опасное – добраться под огнем в нужную точку и обратно.
Был случай, когда пара стрелков, возвращаясь ночью, заблудилась и попала в немецкий тыл. Вовремя поняли, что произошло, решили отсидеться до утра. На рассвете наши пошли в атаку, и неожиданное наличие в немецком тылу своего противотанкового ружья сыграло важную роль. Патронов оставалось всего два, но их хватило, чтобы уничтожить два пулеметных гнезда немцев. Противотанковый расчет хотели наградить, но у кого-то возник вопрос: как они без приказа попали в немецкий тыл?
Среди сталинградских подчиненных отца были настоящие асы своего дела. Он часто вспоминал тезку из Владивостока, умудрившегося сбить вражеский бомбардировщик, за что прямо на передовой получил орден Красного Знамени.
Младшего лейтенанта Василия Крюкова в конце мая 1943 года после госпиталя и запасного полка направили в 1031-й полк 280-й дивизии, располагавшейся на Северном фасе Курской дуги. Впрочем, название «Курская дуга» стало общепринятым позднее, а пока им оперировали лишь в высоких штабах.
Командир полка майор Иван Миронович Новиков, изучив документы нового офицера, спросил:
– Ну что, Василий Иванович (по имени-отчеству он обращался ко всем молодым офицерам-новичкам), командиром взвода разведки пойдешь? Дело непростое – потерь много. Пятым взводным будешь за два месяца. Ну да ты мужик обстрелянный, войну понимаешь, сталинградец.
Обстрелянный Всего месяц боев в Сталинграде. Левая рука после ранения плохо слушалась. Разведчик
К маю 1943 года на фронтовой полосе по периметру Курского выступа наступило равновесие. Обе стороны готовились к летним боям, не проявляя особой активности. Но разведчиков такое затишье не касалось. Наоборот, командиры всех уровней нуждались в информации. Ее могла добыть только разведка. Уже на второй день после назначения отец со своим взводом ушел в поиск. Предстояло разобраться с системой обороны немцев, а на выходе к своим спровоцировать огонь со стороны фашистов на себя. Работы было много.
Народ во взводе был разный, но все без исключения – тертые. Иные воевали с 1941-го, были даже те, кто прошел Финскую кампанию. Несколько – бывшие уголовники после штрафных рот... Молодому офицеру завоевать авторитет было непросто, но первый же рейд в тыл к фашистам поставил все на свои места.
– В разведке должно быть пополам: везение и умение, – втолковывал матерый седоусый сержант по прозвищу Бобер. – Тебе, Вася, пока везет, а с тобой и нам грешным. Эвон, вторую неделю все живы-здоровы. Должно, ворожит тебе кто или слово знаешь. Фарт – это в нашем деле главное, остальному научим
Чем ближе к началу июля, тем больше возникала нужда в развед-информации.
– Видно, готовится что-то на нашем участке, – ворчал Бобер. – То ли немцы попрут, то ли мы.
– Наше время – зимой переть, – возразил ему кто-то. – Стало быть, фрицы полезут. Недаром же они передых себе устроили.
– Ныне времена другие. Мы с тобой тогда в 132-й дивизии у Перекальского служили, вспомни, как Курск брали. Разом гансов выбили.
Дальней разведкой занимались разведгруппы разных уровней, начиная с самых высоких. Взвод младшего лейтенанта Крюкова то и дело обеспечивал им проходы в тыл к немцам и прикрывал на выходе к своим. Несколько раз пришлось отвлекать огонь на себя. Поисковики возвращались не всякий раз. Впрочем, это не значило, что группа погибла – иной раз на нашу сторону переходили в другой точке.
Языков не приводили никогда.
– А зачем им? – хмыкал Бобер. – У них в каждой группе по два переводчика. Добудут языка, допросят по-свойски, и капут ему там же. Зачем на себе-то тащить? А вот нам, смекаю, скоро придется
Сержант как в воду глядел:
– Ну что, Василий Иванович, нужен язык. – сказал комполка, отрываясь от карты. – Неважно, какого чина, лишь бы живым дотащили Пока фрица не приведете, на глаза мне не появляйтесь
Совсем рядом, но все еще на оккупированной немцами территории, находилось родное село – Бегоща. Отец рассказывал: в сильную стереотрубу можно было разглядеть купол деревянной церкви на высоком холме. Как там мать с отцом и младшие братья? Весточки от них не было уже два года.
– Не журись, командир, – успокаивал Бобер, – рядом же совсем. В поиск пойдем – заглянем. А нет, так освободим скоро твою Бегощу Не иначе как попрем. Видал, сколько народу свежего пригнали?
И правда, трудно было не заметить маршевые части, где все до последнего бойца выделялись новеньким обмундированием. Это особенно бросалось в глаза на фоне добела полинявших и пропитанных солдатским потом и солью своих фронтовых старожилов.
– Ни одного в обмотках, все в сапогах, – заметил сержант. – Я свои первые сапоги с пленного немца после боя содрал, а эти – на всем готовеньком
Военная техника, двигавшаяся со стороны тыла, тоже была новой. На танковой броне ни одной выбоины от попаданий, орудия же гораздо мощнее по калибру и длиннее.
По дороге к Рыльску насчитали несколько оборонительных линий, возведенных военными строителями вместе с гражданскими, среди которых большинство были молодыми девушками.
– Бедные девчушки, – сетовал кто-то. – Вона, как былиночки все. Не деревенские, поди, непривычные
1031-й полк тоже пополнился. Велено было укрепляться. Стало быть, если и наступать, то не сразу. В расположение взвода Крюкова доставили ящики с патронами и гранатами. Ротный старшина выдал всем сухой паек на десять дней, завез спирт в алюминиевых бидонах. Приказано было запастись питьевой водой, чтобы была под рукой.
– Вот и думай тут: то ли мы наступать задумали, то ли немцы.
– А чего тут думать. Сначала обороняться, потом в наступление. Новый год в Киеве встречать будем. Сам-то бывал в Киеве, Вася?
– Не приходилось.
– Ну вот, случай и подвернется
В ночь на 5 июля 1943-го командир полка собрал у себя офицеров.
– Ну что, славяне, в землю мы вгрызлись. К обороне готовы. Утром всем подъем в 4 часа. Когда немцы попрут, стоять насмерть Кто побежит, лично расстреляю! А ты, Крюков, забудь, что ты разведчик, и головорезов своих в кулаке держи. Пехота есть пехота. Отобьем супостата, а там снова разведка начнется.
Полк в июльских оборонительных боях потерял больше половины численного состава, но «супостата» не пропустил.
Потом немцев погнали – до самого Днепра. Но и там не велено было задерживаться – форсировать, сил не жалея. К тому времени взвод отца волею наступательной операции оказался южнее Чернигова, готовясь к преодолению водной преграды. Но это уже совсем другая история. Перечитайте «Василия Теркина» Александра Твардовского. Было примерно так, как там описано.
Отец слишком мало пожил – сказались тяжелые ранения, полученные как раз на берегах Днепра. А может быть, так милостиво распорядилась судьба – не стал он, как и многие защитники Родины, свидетелем нелепых несправедливостей и предательств нашего времени. А может, их мужество и стойкость пришлись бы в самый раз в наше время...
Виктор КРЮКОВ
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 08 (1479) от 21 февраля 2023 года
Первый канал рассказал об уникальной операции курских медиков
Кутырь, легеня, черепеники. В Курске представили блюда местной кухни
Курск зажигает огни «Парада звезд 80-х»: 8 Марта – два концерта в один день!
В Курске в ЖК «Серебряные холмы» продают недвижимость по цене телефона
О запрете сделок с недвижимостью без личного участия собственника