Курск был портом пяти морей
В летописях куряне, тогда относившиеся к «посеймским северянам», упоминаются не только как славные воины и ратники бывалые, но и как удачливые торговцы. До 11-го века через наш город проходили два великих водных торговых пути: небезызвестный путь «из варяг в греки» и второй, который соединял арабские страны с Волжской Булгарией (современной Татарией).
«Из варяг в греки» через Курск
Путь «из варЯг в греки», соединявший Византию со Скандинавией, лежал через Черное море, Днепр, Ильменьское озеро, реку Волхвы, Неву. Последняя впадает в Варяжское (Балтийское) море. До Курска же греческие купцы и викинги добирались, сворачивая по Днепру через Десну к Сейму. Из Волжской Булгарии торговцы плыли по маршруту: Хвалисское (Каспийское) море – Волга – Ока – Снова. Чаще всего этот путь от Курска продолжался до Киева. Ключевую роль в возникновении булгаро-киевского пути сыграло располагавшееся на границе Курской и Орловской губерний так называемое Самодуровское озеро. Еще во второй половине 19-го века на его месте находилось обширное болото, шириной более 2 километров и средней глубиной 10–20 метров. Из Самодуровского озера можно было, не заходя в глубь курских земель, плыть по Свапе. Или, сплавившись по Тускари, пройти с товаром по густонаселенным районам Посемья. Под Рыльском два направления сходились и шли в сторону Путивля, а затем на Десну, где снова разделялись. Первый резко сворачивал на север к Сновску (древнерусский Седнев), второй достигал Чернигова, а третий шел по реке Белоус на Любеч и оттуда выходил к Днепру и Киеву. Путь к Азовскому морю лежал через Сейм по Дону. Сами куряне предпочитали не плавать в заморские страны, а торговать на месте. Народ был оседлый, но встречались искатели приключений, которые и до Белого моря добирались – чаще, правда, не на своих, а на варяжских судах. Можно было гребцом устроиться – если брали, конечно. У варягов (викингов) на корабле лишних людей не бывало – северный народ, недоверчивый. В команде чуть ли не все родственниками друг другу приходились или давними проверенными друзьями.
В море спасали вязанки хвороста
Видели курЯне и греческие торговые суда, и поморские кочемары, и новгородские ушкуи, и скандинавские кнорры. Сами же предпочитали строить несложные суда, которые звались стругами. Делался струг так: находили дуб (иногда липу или бук), как говорится, «в семь обхватов». Внутри дерево выжигалось и выдалбливалось. Длина такого судна колебалась от 6 до 20 метров. Снабжено оно было веслами и парусом и вмещало до сорока человек. Иногда увеличивали борта, нашивая несколько рядов деревянных досок, скреплявшихся деревянными гвоздями или просмоленными веревками. Не чета скандинавским драккарам, корпус которых полностью складывался из досок и прошивался еловыми корешками, чтобы судно «дышало» в такт могучим морским волнам. Но жителям плодородных земель, где текли ленивые реки, в том не было нужды.
Даже когда приходилось выплывать на струге в море, куряне не мудрствовали лукаво: привязывали к бортам вязанки хвороста, чтобы не перевернуться на волне. Если сходили на берег, из этого же хвороста разводили костер – еду готовить. Защищало нехитрое приспособление и от вражеских стрел. Ведь охотников захватить торговый корабль тогда было немало. Но каждый купец был еще и хорошим воином. Конечно, встреча в Черном море с греческой триерой удачи не сулила. Представьте себе струг, борта которого возвышались над водой максимум на метр-полтора, и корабль греков – на три метра над уровнем моря. Впрочем, великие курские воины, бывало, запрыгивали на триеру, откуда летели стрелы и копья, лился «греческий огонь» (горящая нефть). Были известны случаи, когда караван из 10–15 «долбленок» брал триеру на абордаж.
«Ненасытец» обходили по суше
В те далекие времена реки играли роль дорог: летом – по воде, зимой – по льду на санях. Плыть было безопаснее, чем идти караваном по суше. Ведь на торговом пути располагалось много племен – вятичи, северяне, родимичи, те же волжские булгары. Все они частенько воевали меж собой. И, если князь одного племени обеспечивал безопасность продвижения каравана по своей земле, не факт, что другой правитель так же радушно примет торговцев. На реке легче было укрыться: пока струги заметят, пока приготовят свои ладьи… Опасность подстерегала на «волоках», – когда корабль по бревнам катили по суше от одной реки к другой. Именно тут и поджидали разбойники. В лесу больших дорог не было, только узкие просеки, которые «охотники» перегораживали деревьями. Организовать оборону здесь было достаточно сложно.
В верховьях Днепра был «волок» до реки Ловоти – только через нее можно было войти в озеро Ильмень. Часто приходилось переходить таким образом и днепровские пороги, на которых транспорт новичков разбивался в щепы. Самый страшный из них назывался «Ненасытец». Но опытным купцам все пороги были хорошо известны. Чтобы облегчить вес перетаскиваемого корабля, разбирали «нашитые» на борта доски, а потом возвращали на место.
К 11-му веку водный путь начал затихать, постепенно сменяясь сухопутным, проходившим по берегам рек. Это, вероятно, было связано с тем, что масса племен объединились в одно государство, которое могло обеспечить безопасность на всем протяжении пути.
Пшеница и рабы за серебро
Чем торговали курЯне? Оказывается, в великом почете была наша пшеница – у себя на родине арабские купцы продавали ее в 50–100 раз дороже. За пушнину, пшеницу, мед и воск они обычно расплачивались серебряными монетами, ломом и слитками цветных металлов. К нам торговцы привозили тончайшие шелка, украшения: стеклянные (с Ближнего Востока) и каменные бусы (через Среднюю Азию из Индии и Афганистана). Нередко из-за моря к нам прибывали различные орудия труда, керамическая посуда, масло и вино. Не гнушались наши земляки и торговлей людьми. В то время это было обычное дело: одержав победу над с соседним племенем, взяли пленников. А куда их? Отпускать – жалко, убить – не по-человечески. А тут, глядишь, ярмарка. Приехал арабский купец, купил «живой товар» – и куряне в прибытке, и соседи за убийство родичей не в обиде. Бывало, и наши ездили за море в ошейниках. По Оке и Волге тогда ходили отряды охотников за рабами. Да и киевские князья, у которых была самая сильная дружина, любили полихачить. Устраивали набеги на соседние племена, жгли городища, а жителей продавали.
Хорошо, если продавали на Север или соседям-славянам. У этих народов в те времена не существовало непреодолимых преград, чтобы подняться «из грязи в князи». Русское слово «раб» первоначально обозначало просто «младшего члена рода». Их не держали на цепи и не клеймили. Раба можно было узнать только по простой одежде, остриженным волосам да грязной работе. Человек мог доказать свое право на свободу. Если раб не мог выплатить выкуп, но был способен совершить мужественный поступок или выступить в сражении, его отпускали. Недаром в летописях князь Владимир, крестивший Русь, упоминается как «рабичич» – то есть сын рабыни!
Редакция благодарит за помощь в подготовке материала Курский археологический музей и его сотрудника Андрея Шпилева.
Анна НАРЫКОВА
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 27 (509) от 6 июля 2004 года
есть такая профессияКурские криминалисты восстановили облик неизвестного солдата
в преддвериисолидная цифрамирный атомпо заслугамавария неделипо нуждесезонноепроверки не будетопасные покупкиромашки спряталисьзнай наших!пора нереститься!происшествияавтосалонпланета загадокпланета загадокпланета загадокздоровьечкоздоровьечкодела домашние
лицо номера
