Легенды и страшилки Курской губернии
Курская область присоединится к Ночи искусств, которая пройдет 4 ноября. Краеведческий музей подготовил театрализованную экскурсию «По неведомым тропинкам», которая посвящена самой загадочной и страшной части культуры – суевериям, обрядам, мифическими созданиям, отраженным в фольклоре с древних времен. Мы же решили вспомнить курские легенды и предания, приводящие в мистический трепет наших предков.
«Лихоманка тебя, что ли, разбирает?»
В записях XIX – начала XX веков упоминается такое умение ведьмы, как порча и кража Луны. В некоторых регионах было принято считать, что они учатся вначале «портить» месяц, а затем человека. Говорят, что в одном из архивов Курска есть запись XVIII века, повествующая о том, как ведьма снимала с неба звезды. Кстати, ведьма не всегда ассоциировалась с женщиной. «Твой тесть – ведьмак!» – любили иногда говорить наши предки.
Ворогом, вражным, то есть «враждебным человеку» и одновременно «колдующим, ворожащим», именовался и путавшийся с нечистой силой колдун. «Под межою лежа, лихоманка дережа, ворогуша колотя», – пели раньше в наших краях.
Верили и в домового. Причем настолько, что в хороших семьях после ужина всегда оставляли на столе угощение для «жильца». «Хозяин мой, домовитель мой, покровитель мой, пожалей мою коровушку», – говорили в сёлах и деревнях Курской губернии. Домовой – не столько рачительный «хозяин» дома, сколько «душа» человека, «хозяин» судеб живущих в доме людей, судеб дома.
При переходе в новый дом обязательно приглашали с собой и домового. Впрочем, некоторые до сих пор так поступают. В Курской губернии водку и хлеб помещали в трубу и, взяв ковригу испеченного в новой избе хлеба, в полночь, обратившись к востоку, звали: «Хозяин, пожалуйте ко мне на новоселье!» Ковригу оставляли на припечке или на столе. Если она оказывалась надкушенной, это означало, что домовой пришел.
Когда ребенок был раздражителен, плаксив, считалось, что у него крыкса (крикса, крикса-варакса, крикливец). Так называли болезнь. Так же именовали существо, фантастическое страшилище, буку, вызывающего плач ребенка. Ими же пугали детей. Облик этого страшилища в поверьях очерчен неясно: это нечто неопределенное и опасное. Криксу можно «откликать», изгнать, заговорить, например: «Криксы-вараксы! Идите вы за крутые горы, за темные лесы от младенца!»
«Что тебя лихоманка разбирает?» – до сих пор в Курской области можно услышать эту фразу. Оказывается, лихоман, лихорадка, по мнению наших предков, – это нечистый дух, черт, леший. «Лихоман его понес на эту свадьбу!» – говаривали в Курской губернии.
По поверьям жителей многих областей России, в том числе и нашей, сестры-лихорадки также обитали в воде – в конкретных реке, озере, ручье.
Нередко крестьяне обращались к лихорадке как к своеобразной родственнице, именуя ее «тетка», «матка», «сестрица», «гостья», «кума». Такое иносказательно-уважительное отношение вызвано опасением призвать лихорадку произнесением ее настоящего имени и стремлением задобрить ее, не раздражать. Чтобы избавиться от лихорадок, старались угостить их. Например, брали в левую руку горсть пшена, шли к реке и, оборачиваясь к ней спиной, говорили: «Лихорадки, вас семьдесят семь, нате вам всем!» – после чего через голову бросали пшено в реку.
«Русалки схватили его и начали щекотать»
Конечно же, наш обзор по древним суевериям был бы неполным без русалок. В Курской губернии бытовало поверье, будто в них перевоплощались души утопленниц. У жителей разных регионов образ русалки разнится: от нагой привлекательной девушки, которая зазывает к себе молодых парней красивыми песнями, а потом до смерти щекочет, до отвратительной «водянихи» с обвисшей грудью и длинными черными волосами, которые она то и дело расчесывает либо медным, а как вариант – железным, золотым гребнем. Причем нет упоминаний, что у этих существ были рыбьи хвосты, как многие привыкли думать.
По мнению российского этнографа Дмитрия Зеленина, считалось, что русалки крадут у заснувших без молитвы женщин полотно, холсты, нитки. Пряжу наматывают на ветви деревьев, раскачиваются на ней и поют «хвастливые песни».
В книге «Очерки русской мифологии: умершие неестественною смертью и русалки» Зеленин пишет о встрече с русалкой в Троицын день. Якобы один паренек захотел посмотреть на подводных мифических существ. Знахарь дал ему совет: перед тем как идти на реку, разденься догола, надень два креста: один на грудь, второй на спину. «Русалки оттого нападают сзади, а не спереди, что боятся креста на груди; а как у тебя будет висеть крест и на спине, и притом ты будешь гол, то они будут играть с тобой, но до тебя не коснутся», – сказал знахарь.
Юноша последовал совету. Ночью вышел на берег реки, а там полно русалок: качаются на деревьях, водят хороводы, поют. Они заметили парня, остолбенели, а после стали водить вокруг него хороводы, пытаться дотронуться. Осмелел юнец, пустился в пляс с нечистью. Под утро русалки стали манить гостя в кусты, к высокой траве. «Им последовал парень. Но вдруг крест, висевший на спине, упал с него, – продолжает этнограф. – Русалки схватили его сзади под мышки и начали щекотать. Он хохотал до тех пор, пока не упал замертво». Русалки взяли молодого человека на руки и понесли в его избу. Там одели, уложили спать. Долго еще судачили об истории парня селяне, однако прямых доказательств танцев с водными нимфами не было предоставлено
Змей и змея – до сих пор одни из самых распространенных ругательств. Они имеют очень древние и прочные корни в народной памяти. Змеиха, змеица – так называли фантастическое чудище, Бабу-ягу, жену змея. Считалось, что огненный змей прилетает к девушкам и женщинам. «Рассыпавшись искрами» над трубой, он появляется в избе в облике красивого парня или знакомого мужа хозяйки дома. В большинстве поверий змей – отрицательная ипостась домового духа: приносит в дом богатство, но богатство это непрочно, опасно.
Ведьмин колодец
В селе Вышний Дубовец Медвенского района на холме находится местечко под названием Большой сад. Казалось бы, обычный лес, но старожилы просят держаться от него подальше. Когда-то на этом месте стоял барский дом. Владела им кровожадная помещица: убивала красивых крепостных девок.
«Она была злой, завистливой и жестокой, – читаем в книге «Легенды и предания Курского края». – Некрасивая внешность и черные холодные глаза делали ее похожей на ведьму. Старая дева не могла вынести счастья молодых влюбленных и всячески вредила им. Если ей не удавалось разлучить пару, она бросала девушку в колодец. Души юных утопленниц в полночь выходили из заточения и искали своих возлюбленных. Однажды они увидели рядом с колодцем ненавистную барыню и утащили её вниз. С тех пор барыня ночью превращалась в ведьму и глумилась над людьми. Если встречала парня, то садилась ему на плечи и каталась до первых петухов».
Водяной из Усожи
Лет двести назад рыбаки Русановской слободы выловили из реки Усожи огромную щуку. Рыба была старой, обросла водорослями и мелкими ракушками. Мужики тогда пошутили: «А не водяного ли поймали?» И действительно, по поверью именно в щуку превращается хозяин рек. Байке, конечно, не придали особого значения. Добычу разделили, сварили уху, а она оказалось горькой...
Прошло не так много времени, и в том месте, где поймали огромную рыбу, местный паренек утонул: нырнул – и больше его не видели. По слободе пошли слухи, дескать, водяной забрал селянина. Долго еще родители не пускали детишек купаться, а в реке год от года все меньше становилось рыбы.
Лебедев колодец
В деревня Ишутино Рыльского района ходит байка о помещике Евграфе, страстном любителе охоты, и «лесной девке». Егерь неоднократно говорил барину, чтобы тот не ходил в лес к Лебедеву колодцу: будто бы воду из него берет сама нечистая сила, а кто девку лесную увидит – лишится разума от ее красоты.
«С тех пор потерял молодой помещик покой – захотел он красавицу лесную увидеть», – говорится в начале байки.
Однажды Евграф втайне от егеря пошел охотиться один. Долго бродил по лесу, вышел к Лебедеву колодцу. Устал, прилег на землю, уснул. А проснулся от собачьего лая. Открыл глаза – вокруг никого, перед глазами только «марево розовое». Присмотрелся Евграф и обомлел: за маревом – девушка небывалой красоты. Только он руки к ней протянул, как барышня испарилась. С тех пор не было ему покоя. Как-то пошел барин вновь к Лебедеву колодцу, чтобы встретить ту лесную красавицу. Так и случилось.
– Я ждала тебя, Евграф. Коль увидеть смог в первый раз, посмотри во второй. Зоряной меня звать. Я дочь Зари утренней. Что нужно тебе, Евграф?
– Есть у меня золото, серебро, сила молодецкая, не урод лицом, а счастья нет. Вот здесь стою – сердце прыгает. Всю бы жизнь так провел.
Махнула Зоряна рукой, показались на воде три лебедя: черный, розовый и белый. Выбирай: черный – вечность, белый – жизни полный день, а розовый – только миг прекрасный.
Долго думал Евграф, не понял он речей Зоряны. Вспомнил, что она – дочь Зари, и выбрал розовую. Указал своё счастье. Засмеялась Зоряна, сказав, что достиг Евграф того, чего хотел достичь, и пропала.
Говорили, что помещик вообще сошёл с ума, что якобы он ещё раз был у Лебедева колодца, положил там плиту чугунную с надписью: «Тому поднять плиту сию, кто положил её». Говорят, зарыл Евграф под плитой сокровища свои, а сам в колодец бросился. «С тех пор много времени прошло. Решили как-то мужики измерить глубину колодца. Семь вожжей связали, камень большой привязали, чтоб ключом не вывернуло его обратно, а дна так и не достали», – сказано в «Легендах и преданиях Курского края».
Денис БЕРЕЖНОЙ