«Возом раздробило голову» ДТП в дореволюционном Курске
В дореволюционной Курской губернии основным средством передвижения на дорогах являлись лошади. Позже в регионе появятся первые автомобили, поначалу преимущественно в Курске. Такая роскошь была доступна лишь привилегированным слоям. Известно, к примеру, что у князя Ивана Барятинского была машина, которую в 1918 году реквизировали новые власти. Но эта история про «небожителя»: простой люд и господа конца XIX века разъезжали на лошадях. Нередко телеги и пролетки попадали в аварии. О ДТП в старом Курске и работе извозчиков – в материале «ДДД».
Обвиняются в неосторожной езде
Согласно отчету о насильственных и случайных смертях, произошедших в Курской губернии в 1883 году, в регионе лошадьми были задавлены 93 человека. Сюда относятся несчастные случаи и на частных подворьях (к примеру, гибель 12-летнего жителя села Куськина), и в общественных местах, то есть в результате, как бы сейчас сказали, дорожно-транспортных происшествий. Также известно, что в марте-апреле 1886-го в губернии в условных ДТП были задавлены 11 курян: дети, подростки, взрослое население. Большинство погибших – крестьяне.
Есть данные о том, что виновников трагических случаев привлекали к уголовной ответственности. Например, на 13 февраля 1874 года в Старом Осколе (до революции – Курская губерния) было назначено к слушаниям дело «о крестьянине Сергее Жилине и пономаре Семене Попове, обвиняемых в неосторожной езде, последствием чего была смерть мальчика».
Телегу снесло с плотины
17 апреля 1884-го в Рыльском уезде «у самого склона лощины, по которой протекает речка Обеста», местные жители обнаружили труп 50-летнего крестьянина села Дроновка. В архивных документах сказано, что «в 49 шагах от этого трупа, на крутом склоне той же лощины, оказалась опрокинувшейся вверх колесами телега и в оглоблях задушившаяся в упряжке лошадь». Следствие пришло к выводу, что крестьянин «ехал ночью в пьяном виде, сбился с дороги и затем задавлен или зашиблен телегою».
В августе 1887 года в Курске ехавший за водой к реке Тускари работник купца Сапунова, крестьянин Николай Климентов получил травмы: мужчину «понесла лошадь и, опрокинув бочку, поранила Климентову левую ногу».
В том же месяце в губернском центре «лошади извозчика Агибалова опрокинули фаэтон и придавили им Агибалова». Мужчине, как установили врачи, «причинены опасные повреждения головы, левой руки и груди». Перспективы выздоровления сводились к формулировке «жизнь находится в опасности».
Известно немало случаев, когда в дореволюционной губернии в ДТП травмировались дети и подростки. Так, в августе 1889-го по дороге из села Напрасного в село Щебекино 17-летний подросток, «перевозя запряженную волами молотилку, желая удержать волов при спуске с горы, упал под молотилку, и ему возом раздробило голову».
Осенью того же года произошел смертельный случай, жертвой несчастья на дороге стал младенец. Местный крестьянин Пашков ехал с сестрой на телеге. У женщины на руках был полуторагодовалый ребенок. Когда куряне выехали на плотину, «телега с проезжающими снесена была с плотины в ручей». Мать не удержала ребенка, «уронила его в ручей, где он и утонул».
Испугал мотоциклетом лошадь
Остались в архивах и данные о ДТП с пострадавшими пешеходами. 8 апреля 1884 года в слободе Ракитной Грайворонского уезда (тогда – Курская губерния) крестьянин Ященко «нечаянно переехал на повозке через крестьянина Штыряева». Последний умер спустя четыре дня.
В сентябре 1887-го на Троицкой улице в Курске вдова поручика Варвара Иевлева «была сбита пристяжною лошадью ехавшего ей навстречу крестьянина Понкратова». У женщины диагностировали перелом ключицы.
2 августа 1886 года в центре Курска произошло серьезное ДТП с пострадавшими и погибшим, имевшее резонанс в прессе. По Московской улице (ныне – улица Ленина) кучер Брежнев, ехавший «небольшой рысью», вез сына купца Коронного – Виктора, а также земского врача Родионова. В полицейском отчете указывалось, что напротив стоянки извозчиков, недалеко от дома Монтрезор, «с передней оси пролетки соскочило колесо».
Произошел сильный толчок, «лошадь начала бить и понеслась по направлению к городскому скверу». Кучер соскочил с козел, «причинив себе легкие ушибы правого бока и ноги». Коронный тоже выпрыгнул и даже не получил травм, чего не скажешь о докторе, у которого диагностировали «вывих руки и сильный ушиб ноги». Тем временем взбесившаяся лошадь продолжала бежать и сшибла мещанина Рица («ударила его в грудь так сильно, что он, упав на мостовую, разбил правую сторону черепа». Позже мужчина умер в больнице.
Курские газеты писали, что у погибшего «осталась большая семья, состоящая из пяти лиц». Купцу Коронному советовали «во избежание нареканий и из чувства человеколюбия» помочь деньгами близким мещанина, которые «остались без всяких средств к жизни».
Сохранилось в архиве и уголовное дело швейцарского подданного Клети, ставшего в сентябре 1909 года фигурантом смертельного ДТП на Московской улице Курска. Управляя мотоциклетом, иностранец чуть не врезался в повозку крестьянина Лактионова. Испуганная лошадь понеслась по улице, кучер выпал из телеги, разбил голову. Позже мужчина скончался на больничной койке.
Прокурор в суде пытался доказать косвенную вину Клети, однако водителя редкого в те времена транспортного средства оправдали.
Извозчики требовали повышения таксы
Как и сегодня, в Курской губернии за соблюдением порядка на дорогах следила полиция. Сотрудники обращали внимание не только на состояние дорожного полотна, но и контролировали работу извозчиков. По сути – тогдашних таксистов.
К примеру, в августе 1889 года курский полицеймейстер распорядился упорядочить извозчичьи легковые выезды. Главный полицейский отмечал, что извозчики используют «негодных для гоньбы лошадей», «номера на обоих экипажных фонарях и на кузове экипажей не у всех означены», а цифры номеров на пролетках и фонарях «настолько аляповаты и неясны, что ночью трудно разобрать их». Приставам был дан приказ проследить за исправлением замечаний, однако полицейские чины «отнеслись к делу слишком поверхностно»: проблема не была решена в установленные сроки.
Стоит отметить, что курский полицеймейстер рассматривал жалобы извозчиков и даже ходатайствовал перед властями об увлечении стоимости проезда. Такой факт имел место осенью 1885 года. Вопрос обсуждался в городской думе. Легковые извозчики просили увеличить таксу в ночное время, так как они «понесли расходы на устройство фонарей и освещение их». Гласные удовлетворили прошение, но подчеркнули: стоимость могут поднять те, кто ездит с зажженными фонарями. В таких случаях такса «в конец» – 25 копеек, а «в часть» – 50 копеек, то есть около 300–600 рублей на современные деньги. При этом работников обязали «иметь номера на стекле фонаря».
Если говорить о стоимости услуг дореволюционного такси, то, судя по данным ведомости о справочных ценах на жизненные потребности, существовавшие в Курске в августе 1889 года, в дневное время услуги извозчика по городу стоили 20–40 копеек. Для сравнения: на эти деньги в то время можно было купить полмешка картофеля либо фунт сухих дрожжей.
Осенью 1891-го в губернском центре «таксисты» добились повышения стоимости проезда. Поводом для обращения к депутатам гордумы стали «изменившиеся цены на фураж». Тогда власти постановили: «За езду на Ямском вокзале, а равно с Ямского вокзала в город назначить 75 копеек и на городской вокзал в тех случаях, когда не менее трех пассажиров, – 30 копеек».
Отдельного внимания заслуживают цены на лошадей. В конце XIX века в Курской области хороший конь для повозки стоил примерно 100 рублей, то есть около 120 тысяч по современному курсу. Помимо лошадей для телег, продавали ломовых и скакунов. Известно, что осенью 1889 года Курская заводская конюшня объявила о продаже жеребцов Кулибы, Львенка и Пигмалиона. Торги начинались с оценки каждого в пять рублей.
Будущее за омнибусами
Осенью 1889 года в курской гордуме обсуждался проект беспрерывного прямого движения «троечных или четверочных экипажей» от Московских ворот к Херсонским и обратно. Речь шла об омнибусах – многоместных повозках на конной тяге. Планировалось, что в Курске такие прообразы современного общественного транспорта будут выезжать на линию с двух концов города начиная «с 5 или 6 часов утра, смотря по времени года». Экипажи хотели сделать «покойными, на лежачих рессорах, с мягкими пружинными сиденьями, вместимостью от 10 до 15 мест». В омнибус запрягалась бы тройка или четверка лошадей. При необходимости (к примеру, на подъемах) к повозке могли пристегивать еще одного коня.
Проезд в один конец в курских омнибусах составлял бы 5 копеек. Причем дети до пяти лет могли ездить бесплатно. Планировалось ввести и систему проездных (сезонные и месячные билеты).
Организаторы дореволюционного общественного транспорта отмечали: «лица в нетрезвом виде в экипаж не допускаются», а пассажиры могут взять с собой столько вещей, «сколько могут поместить у себя на коленях». Если же экипажная прислуга грубила клиентам, то «о всяком невежливом обращении с пассажирами делать личное или письменное заявление в конторе содержателей экипажей».
Предприниматель Нигоф, предоставивший проект омнибусного движения в Курске, «просил у города концессию на 25 лет». С апреля 1890 года он готов был запустить 12 экипажей, а затем к апрелю следующего добавить еще шесть. Были определены 11 маршрутов. Помимо этого, Нигоф обязался благоустроить остановки или, как писала пресса тех лет, «станции», где будут навес, железные скамейки и «таблички, объясняющие направление пути».
Подготовил Александр ДЕМЧЕНКО, фото test.svadba-kursk.ru
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 06 (1424) от 8 февраля 2022 года
Курские студенты и школьники запустят в космос собственный спутник
«Любимовку можем называть родовым гнездом». Лев Лещенко награжден орденом Почета Курской области
Надежда Крыгина спела Борису Корчевникову. Курянка стала героиней программы «Судьба человека»
Курянин продает за 12,3 миллиона картину из 114 тысяч гвоздей
60 лет назад поэт Михаил Светлов посвятил курянам стихотворение
Одни и те же квартиры в новостройке Курска продавали нескольким покупателям