Режиссер Андрей Золотухин о Курске, «Ёлках» и мечтах
Театральному Курску имя режиссера Андрея Золотухина прекрасно известно, в представлении он не нуждается. Спектакли его театра «Два–Три» неизменно собирают аншлаги. Это всегда что-то новое, неожиданное и обсуждаемое. Мы встретились с Андреем и поговорили о звездной болезни и мечтах, о его работе в российском кино и о том, почему его нет в социальных сетях...
Волшебная пилюля от звездной болезни
«Предлагаю назвать статью «Зачем?» – у режиссера Золотухина свое видение будущей газетной публикации. Будто для него это очередной спектакль, только главную роль исполнять будет он сам – как много лет назад, когда блистал на сцене ТЮЗа «Ровесник». О талантливом мальчишке тогда говорил весь город, его узнавали на улице, у служебного входа дежурили поклонники...
– Мне было десять лет, когда мама привела в «Ровесник», – говорит Андрей. – Идея отдать свое чадо в артисты появилась у нее после того, как в Доме офицеров поздравляли курских учителей – было раньше такое общегородское мероприятие. Ей очень понравилось выступление ТЮЗа. Сначала она отвела меня на спектакль, где я увидел на сцене своих ровесников. «Да я тоже так могу», – подумал тогда. Конечно, мама и раньше замечала у меня актерские способности. Дома с двоюродными братьями и сестрами такие концерты закатывали! На все праздники устраивали выступления со стихами, баснями, песнями... Пели, правда, плохо, но родители аплодировали. Ну а что им оставалось делать?
В «Ровеснике» Золотухин отработал 22 года. Сначала худрук ТЮЗа Игорь Селиванов доверял ему небольшие роли, потом главные... «В 14 лет меня накрыла звездная болезнь, – с улыбкой признается Андрей. – А как было устоять мальчику, который идет по городу, а его все узнают. Я играл Василия Лопотухина в спектакле «А все-таки она вертится», постановка пользовалась сумасшедшим успехом! Вот тогда звездная история и началась. Все здоровались, часто слышал шепот: «Вон-вон Лопотухин пошел». И когда следующую роль мне дали не главную – очень удивился: как это? Позволял себе пропускать репетиции, несерьезно относиться к театру... В то время у меня и в школе появились проблемы с учебой – мы же много гастролировали, пропускал занятия. Мама даже хотела, чтобы я бросил театр».
Волшебную «пилюлю» от звездной болезни дал художественный руководитель «Ровесника» Игорь Селиванов. Он вызвал артиста Золотухина и серьезно поговорил. «Он с нами вообще не сюсюкал, разговаривал на равных, – замечает Андрей. – Посадил напротив, посмотрел внимательно своим пронзительным взглядом и сказал: «Андрюша, мне кажется, ты теряешь себя. Надо остаться собой, остаться человеком – все остальное проходящее».
Помогли излечиться от звездной болезни и некоторые зрители. Как-то после спектакля «Дорогая Елена Сергеевна» меня ждали барышни у служебного входа. Я «выплываю» такой звездой и слышу диалог. «Ну вот же он!» – с придыханием говорит девушка подруге. А та, глядя на меня, произносит: «Вот это?» Поверьте, такое ставит на место».
В 26 лет Андрей Золотухин сделал свой первый спектакль. «Потом в «Ровеснике» поставил еще девять спектаклей, наверное, продолжал бы и дальше, – говорит он. – Был абсолютно уверен, что это мой дом и мой остров в городе. Но иногда обстоятельства сильнее нас. Захотелось свободного плавания. Так появился театр «Два – Три». Маленький, камерный. Это абсолютно моя история, на больших площадках я никогда не работал, даже не представляю, как это. Мне важнее, чтобы артиста было слышно, видно. Ведь театр – это искусство из снега. Раз – и все растаяло. Остаются только эмоции. Вообще считаю, что церковь и театр – пограничные истории. И то, и другое занимается душами человеческими».
На «Ёлках» придумывал образы главных героев
Но прежде чем отправиться в свободное плавание, Андрей Золотухин получил режиссерское образование. «Я же до этого все спектакли ставил на интуиции, – говорит наш собеседник. – Мне это нравилось, было интересно, но не хватало знаний. Когда поставил свой шестой спектакль в «Ровеснике», Селиванов сказал, что мне необходимо поступить в Щукинское училище. Видел во мне преемника. И я отправился в Москву. Курс набирал Леонид Хейфиц. Режиссуру сдал на пять. Эту оценку мы так мощно отмечали, что друзья побрили меня наголо. А у меня была грива волос – на тот момент в «Ровеснике» я играл Ромео. Чудом не сбрили брови – а такая идея нас посещала. И когда я пришел на следующий экзамен по актерскому мастерству, на меня посмотрели как на не очень вменяемого человека. Почему-то поинтересовались, имею ли я какое-то отношение к Валерию Золотухину? Услышав отрицательный ответ, странно переглянулись и отправили домой. Попытка стать студентом режиссерского отделения «Щуки» увенчалась успехом лишь со второго раза. И только когда оканчивал училище, понял, почему спрашивали про Золотухина. То, что однофамильцы, – понятно, там история гораздо интереснее. Оказывается, он приехал поступать с шикарной шевелюрой. На первом экзамене сказали: «Вы же мужчина, зачем вам такие волосы?» И на следующий экзамен он пришел совершенно лысый».
Для дипломного спектакля Золотухин выбрал сложное для постановки произведение – «Соломею» Оскара Уайльда. «Пьеса символична, музыкальна, практически в стихах. Понимал, если не сейчас, наверное, больше никогда не получится ее поставить. Требовалось особое единение моих однокурсников: Светланы Ходченковой (уже тогда было понятно, что она станет звездой), Дмитрия Гизбрехта (актер театра «Ленком»), Александра Нестеренко, Светланы Колпаковой (актриса МХАТа)... Времени на работу дали всего полтора месяца. Репетировали зачастую в коридорах училища, но все получилось».
– В Курске ваш театр «Два–Три» произвел эффект разорвавшейся бомбы. На спектакли не достать билетов, постановки обсуждались, о вас говорили. И тут вы все бросаете и уезжаете в Москву.
– Я не бросил, просто поставил на паузу, – признается Золотухин. – Меня пригласил мой художественный руководитель по Щукинскому училищу Михаил Борисов. Он в Театре Сатиры делал спектакль «Случайная смерть анархиста», пригласил поработать художником-постановщиком. У меня же первое образование – худграф КГУ. Я решил: от таких предложений не отказываются. 15 лет, прожитых в Москве, режиссурой не занимался ни дня. И не хотелось! Я получил такой багаж знаний в Щукинском, что понимал, как устроен каждый спектакль, если смотрю кино – знаю, где стоит камера, вижу отражение съемочной группы в окне, знаю, что происходит за кадром в конкретный момент... Так что 15 лет работал в театрах художником-постановщиком, в кино – художником по костюмам. Самые крупные проекты – «Ёлки». Со студии Тимура Бекмамбетова с предложением о сотрудничестве мне позвонили в 2009 году. Нужно было в качестве художника по костюмам представить три деловых образа для одной из главных героинь, чью роль исполняла Мария Порошина. Пробы направили Бекмамбетову, он результат одобрил. Так я стал художником по костюмам на двух первых «Ёлках».
То, как выглядели все герои новогодней комедии, включая Ивана Урганта и Сергея Светлакова, заслуга Золотухина. Именно курянин придумал им такие образы.
«Ты тот самый Золотухин, на спектакли которого не достать билетов?»
– В моей фильмографии множество сериалов, – говорит Золотухин. – Например, «Бывшие» с Любовью Аксеновой, Денисом Шведовым, Виталием Хаевым и курянином Леонидом Громовым, «Все могут короли» с Максимом Галкиным, Марией Сёмкиной и Александром Балуевым... «Моя мама – робот» с Екатериной Шпицей и Юрием Чурсиным... На каком-то проекте познакомился с Юлией Галкиной – она также выпускница ТЮЗа «Ровесник», потом окончила школу-студию МХАТ, сейчас активно снимается в сериалах. Во время беседы она так немного снисходительно говорит: «Да ладно! Я же из Курска!» – «Так, постой! – говорю ей. – Я тоже из Курска, у нас очень хороший город. Все лучшие люди, которые блистают в Москве, откуда? Из Курска, Рязани, Пензы...» Тут она на секунду замирает: «Так ты тот самый Золотухин, на спектакли которого было не достать билетов?» И все, кто сидел с нами за столом – операторы, режиссеры, на меня оборачиваются. «Ой, ребята, вы не очень слушайте Юлю, – говорю, – потому что мест в том зале было всего 150». Но, с другой стороны, чего лукавить? Ведь действительно, не попасть было на мои спектакли... Но я трезво отношусь к своему творчеству и, если так можно сказать, известности.
«Работая в Москве, не терял связи с родным городом, – говорит Андрей. – Так, в 2013 году с группой артистов сняли фильм «Лысая певица» – этот спектакль, наделавший немало шума в Курске, я ставил в «Ровеснике». Поэтому решение вернуться было вполне логичным и закономерным. Возродил «Два–Три», добавив к нему приставку «другой». Ничем иным, кроме театра, заниматься не планировал. Когда готовили премьеру, была мысль: а нужно ли это? Ведь в Курске появилось множество маленьких театров, открылись театральные студии, и это прекрасно!»
Первый же спектакль показал: «Два–Три» в Курске помнят и любят. Зал Театра кукол, снова приютивший артистов, оказался забит. «Свое здание – это, конечно, мечта, – говорит Золотухин. – Но прекрасно понимаю: в момент такие вопросы не решаются. Нам предлагали несколько площадок, но они совершенно не приспособлены для театра. Так что пока базируемся в Театре кукол. Еще очень хочу открыть свою театральную студию. Тоже мечта, но для нее также нужно помещение.
– Почему вас нет в соцсетях?
– Это занимает так много времени, что принял осознанное решение – не заводить там страниц. Однажды имел неосторожность, зарегистрировал электронную почту. Все письма, которые получал, содержали одну фразу: «Привет, как дела?» На самом деле у меня технофобия – ужасно боюсь что-то испортить и сломать.
– Невозможно поверить, что вам исполнилось... 50 лет!
– Сам не верю, – смеется Андрей. – Но с возрастом приходит понимание жизни, я иначе стал относиться ко всему, что со мной происходит. Например, только сейчас научился говорить «да» и «нет». Начал читать духовную литературу и понял, что все в этом мире устроено очень просто. А эти наши «может быть», «наверное», «посмотрим»... – от лукавого. Все болячки от того, что мы хотим сказать «нет», но боимся обидеть человека, думаем: не так поймут. А вы попробуйте и увидите, как жизнь наладится. Константин Райкин в интервью рассказывал прекрасную историю о своем отце. Говорил, папа был как свадебный генерал – его приглашали в разные спектакли, а он не хотел никого обидеть, соглашался даже на откровенно плохие проекты. И бездарные режиссеры всегда заискивающе спрашивали: «Ну как?» Он клал руку на грудь, наклонял голову и говорил: «Нет слов». Гениально! Чтобы не произносить «Нет слов», я говорю «да» или «нет». Все очень просто. Вот где просто, там и ангелов сто, а где мудрено – ни одного.
Марина ВЕБЕР
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 30 (1345) от 28 июля 2020 года
Роман Старовойт встал на ролики. В Мокве строят лыжероллерную трассу, на КЗТЗ – школу тенниса
Мухарбек ОЗИЕВ: «Курский регион обеспечивает треть объемов погрузки всей Московской железной дороги»
Осужден бывший гендиректор курской «управляйки», не заплативший более 9 миллионов за воду и свет