Княжна Таля и ее мотоциклы
Про эту женщину можно было бы написать захватывающий роман, ничего не придумывая. Страницы бы наполнили знакомые россиянам имена: она дружила со многими известными людьми. Скажем, в ее постоянной компании были Юрий Нагибин, Александр Галич, Ада Паратова, позднее Андрей Вознесенский За нею закрепилось прозвище Княжна. Звучало несколько шутливо – больше как дань элегантности, тонкому уму и изысканности носительницы, хотя, по сути, более чем соответствовало действительности.
Речь идет о Наталье Николаевне Андросовой-Искандер, внучатой племяннице императора Николая II, знаменитой мотогонщице и цирковой артистке, неоднократно бывавшей в Курске.
Хотя сама она частенько просила новых знакомых не называть ее Наталья Николаевна: «На самом деле мое отчество Александровна. И вообще я не привыкла, когда ко мне обращаются по имени-отчеству, зовите просто Таля».
Просто и изысканно: княжна Таля.
Родословная история ее предков достаточно витиевата, поэтому остановимся на краткой версии. Внук императора Николая I Николай Константинович чрезвычайно увлекался хорошенькими барышнями. Был до беспамятства влюблен в американскую балерину Фанни Лир, коей подарил что-то из обширной коллекции именных драгоценностей. Когда открылись эти обстоятельства, Александр II разжаловал племянника в рядовые и повелел выехать в Оренбург. Там Николай женился на дочери шефа местной полиции Надежде фон Дреер. Этот морганатический брак стоил ему династических неприятностей, но три года спустя на трон взошел Александр III. Он вспомнил про кузена и перевел его в Ташкент, где Николай Константинович развернул активную деятельность по строительству ирригационных сооружений. Заветной его мечтой было создать оросительную систему для всей Средней Азии. Местные жители очень почитали князя Николая Романова, в знак глубокого уважения прозвав его Искандером, что значит «великий». Это стало его новой фамилией и титулом, который унаследовали двое сыновей – Артемий и Александр, принцы Искандер.
Александр Николаевич Искандер – отец Натальи – окончил престижную военную школу и, по свидетельству многих, был весьма лихим и храбрым офицером. Женился на Ольге Роговской, происходившей из старинного польского княжеского рода. У них было двое детей. В 1915 году родился Кирилл, а в феврале 1917-го – наша героиня Наталия Александровна Искандер-Роговская. Вскоре семья переехала в Ташкент, во дворец деда. В Средней Азии было спокойнее, революция докатилась туда несколькими годами позже. Отец служил в Белой гвардии и ушел за границу с отступающими войсками
Наталья Александровна позже вспоминала:
– В 1920-х годах мы с мамой и братом перебрались в Москву. Мама вышла замуж вторично, и мы с братом обрели заботливого отчима. Он был много старше мамы, ответственный служащий по финансовой части. Вписал нас с братом в свой паспорт как собственных детей, тем самым избавив впоследствии от многих неприятных объяснений. Так я стала Наталией Николаевной Андросовой В столице мы поселились в обычной («уплотненной») квартире на Плющихе. Я до 4-го класса училась частным образом, на дому у двух сестер, преподавательниц из гимназии. Одевали меня тогда очень даже неплохо. Но стоило маме надеть на меня обновку, как к вечеру она уже утрачивала не только свой вид, но и некоторые детали – пуговицы, хлястик, часть рукава или кармана. Такой я была непоседой. Ничего не боялась – ни огня, ни темноты, ни высоты
Там мы прожили недолго – сосед-партиец сообщил о нас кому следует. В 1929-м семья вынуждена была перебраться в подвальчик на Арбате. Там я прожила до 1970 года Впервые услышала о своей принадлежности к царской фамилии от маминых подруг Ксении Апухтиной и Нины Бахрушиной. Они говорили со мной об этом очень осторожно. Время-то какое было. Уж лучше ничего не знать, тогда, по крайней мере, скрывать не придется. Я никогда об этом направо-налево не болтала, но мои друзья знали, кто я по происхождению. К этому относились нормально, без восторгов или презрения. Чтобы кто-то прекратил дружбу из-за моего происхождения – такого не было.
...С детства я занималась в спортклубе «Динамо». Всегда была рисковым человеком, любила скорость. Скакала на лошадях, потом занималась в мотоциклетном клубе. В 1930-е годы молодежь очень тянулась к технике. Как член клуба участвовала в спортивном параде на Красной площади. Изображала статую дискобола. Застыв на высоченной платформе, проплыла перед трибуной мавзолея, на которой стоял Иосиф Сталин
Отчим умер в начале 1930-х. Жили мы очень бедно. Мне удалось окончить всего семь классов. Но способности к грамматике, арифметике, черчению были. Этим и зарабатывала: где чертежные работы выполню, где ликбез проведу, где счетоводом... Мама брала надомную работу – перепечатывала рукописи на машинке. Кроме того, постоянно закладывали вещи в ломбард. Не уверена, что это были фамильные бриллианты, но какие-то дорогие вещицы в семье к тому времени еще сохранились.
Продолжить учебу хотя бы в техникуме не представлялось возможным
В 1939 году, уже будучи опытной мотогонщицей, я пришла работать в аттракцион «Гонки по вертикали», который находился в парке Горького. Построили аттракцион американцы, но проработали недолго – их сочли шпионами... Я гоняла по вертикальной стене-бочке, испытывала новые мотоциклы, много падала, потом опять гоняла Так продолжалось, пока не началась война. Деревянную бочку, внутри которой я гоняла на мотоцикле, разобрали на дрова. В эвакуацию не поехала, водила грузовик – возила хлеб на передовую, в «свободное время» дежурила на крышах, тушила «зажигалки»...
Едва фашистов отогнали, еще в 1942 году мы с партнером стали восстанавливать свой аттракцион в цирке. А после войны вновь построили «бочку» в парке Горького. Опять гоняла по стене, падала, разбивалась так, что врачи прочили мне костыли на всю оставшуюся жизнь, а я снова садилась на мотоцикл. Никогда не плакала и не жаловалась. В 1940-е я потеряла колено... С огромной высоты вместе с мотоциклом рухнула вниз. Смотрю, а из коленки кости торчат. «Ну что, – говорю, – везите меня в больницу». Примерно через год снова гоняла по стенке. Так до 1967-го. В тот год на каких-то гастролях в компании кто-то упомянул, что женщина в 50 лет уже старуха. Я сидела тут же, но никто из них не знал, что мне именно столько. В душе я над ними посмеялась... Ушла из аттракциона, потому что... время пришло уйти.
Замуж выходила один раз – за Николая Владимировича Досталя, режиссера «Мосфильма». Он трагически погиб на съемках в 1959 году.
Из воспоминаний Натальи Андросовой-Искандер: «Я столько лет жила «Андросовой»... Но свои корни чувствовала всегда. Это можно, наверное, назвать «голосом крови». Не то чтобы я задирала перед кем-то нос, но было что-то внутри, что заставляло всегда «держать спинку». И я держала. И не сгибалась ни при каких обстоятельствах. Сейчас понимаю: не всегда это было мне на пользу, может быть, следовало где-то слукавить, «подмазаться», пустить слезу. Я же всегда высоко поднимала голову и улыбалась, даже если впору было взвыть от боли. Я читала, как издевались большевики над семьей Николая II в Ипатьевском доме, и думала: «Господи, откуда же такая великая сила духа у совсем юных девочек, великих княжон, которым приходилось и за ранеными ухаживать, и во дворе работать». Не роптали, не жаловались. Гордость? Терпение! Первое – от дьявола, второе – от Бога »
Как-то, в 1950-е годы, Александр Галич подарил ей стихотворение, озаглавив его просто и нежно – «Наташеньке».
Буду ждать привета, слова, вести,
Где бы жить теперь ни довелось,
Если уж нельзя быть вместе, вместе,
Будем хоть, покуда, вместе – врозь!
Ну а там – кто знает!
К счастью, на дом
Нам за жизнь не присылают счет!
Может, мы еще и будем рядом.
Все, как кем-то сказано, течет!
И ведь должен, должен быть порядок –
Чувствам, судьбам, времени предел...
Этот август... как он пролетел,
Как он был почти безбожно краток
Виктор КРЮКОВ