Отдали на съедение комарам: как курские крестьяне вершили самосуд
Во второй половине XIX века началось торжество права, сегодняшнее судопроизводство закладывалось именно тогда. Однако еще оставались и негласные суды, решавшие судьбы преступников. Внесудебные народные расправы были обычным явлением для дореволюционной Курской губернии. Воров, конокрадов, а иногда и тех, кто был замечен в оскорблениях, ожидала страшная смерть.
Крестьяне старались сами убить конокрада, вора или поджигателяИсследователи самосудов подчеркивают, что для крестьянского населения губернии самыми тяжкими преступлениями являлись конокрадство, воровство, поджог. В народе хищение чужого имущества считалось куда более опасным, чем убийство, супружеская измена или даже богохульство.
Конокраду – крюк в пятую точку
Кража лошади – одно из самых часто встречавшихся преступлений в Курской губернии до революции 1917 года. Судя по архивным материалам, еженедельно в Курске и уездах в среднем совершалось 10–15 таких хищений.
Например, осенью 1885 года мировой судья Дмитриевского мирового суда объявил о розыске «мещанина из цыган Федора Васильевича Волошина, обвиняемого в укрывательстве краденных лошадей, похищенных у крестьян Михаила Пшеничного и Федора Савельева».
Если заглянуть в сводку происшествий тех лет, то обнаружим следующие случаи конокрадства. Так, в деревне Мячковке Грайворонского уезда (до революции – наш регион) в ночь на 10 июля 1889 года у «крестьянина Гавайсенко с пастбища украдена лошадь, стоющая 45 рублей (около 65 тысяч рублей на современные деньги, – ред.)». Тем же летом в слободе Ракитной у трех крестьян «украдено восемь лошадей, из которых шесть разысканы и отданы по принадлежности». Осенью в селе Ольшанка у двух местных жителей увели четырех коней. Выяснилось, что за преступлением стояла банда: «Кража совершена организованной шайкой конокрадов, члены которой условились делиться деньгами по сбыту краденных лошадей».
В те времена суд мог приговорить воров к двум и более годам лишения свободы, а крестьяне-малороссы из Рыльского уезда – совершить самосуд. Доктор исторических наук Владимир Безгин приводит шокирующие данные: в XIX веке рыляне «пойманному конокраду в задний проход вставляли ключку (крючок, которым дергали сено из стога) или же, раздев донага, привязывали в лесу к дереву на съедение комарам». Чаще же крестьяне не глумились над преступником, а устраивали мгновенную расправу: в деревне Танеевке Обоянского уезда «как-то гнались за вором, укравшим лошадь и, поймав его, в лесу убили».
В конце 1890-х в деревне Шеховцово Курского уезда «крестьяне в числе восьми человек убили односельчанина Прокопова, которого считали за конокрада и который угрожал им, что украдет у них лошадь». Совершив преступление, сбросили тело «в копань, наполненную водой».
«Единственное, что могло спасти конокрада от смерти, – самооговор в убийстве, – пишет Безгин. – По юридическим обычаям крестьяне считали себя не вправе судить за грех, то есть убийство, и передавали задержанного в руки властей».
Власти не одобряли самосуд, обещая суровое наказание за убийство преступника. Тех же, кто следовал букве закона и помогал в задержании, поощряли. Вознаграждения полагались и для обычного люда, и для правоохранителей. Например, по распоряжению курского губернатора летом 1889 года была объявлена благодарность полицейскому уряднику (по сегодняшним меркам – участковому) третьего стана Обоянского уезда, запасному фельдфебелю Середину «за распорядительность и энергичную деятельность по преследовании конокрадов, укравших 23 июля из конюшни землевладельца Дембицкого трех лошадей, стоющих 350 рублей». На современные деньги ущерб мог бы превысить полмиллиона.
Били вора немилосердно
Курские крестьяне вершили самосуд и над обычными ворами. В архивах сохранилось описание жестокой расправы в деревне Николаевке Суджанского уезда. Во время обыска у местного жителя Лелякова нашли украденные вещи, а «бывшие при обыске четверо крестьян стали бить Лелякова, и только явившийся на место происшествия урядник остановил их». На этом история не завершилась, ибо «на другой день из этих крестьян трое опять явились к избе Лелякова и здесь, связавши его веревкою, били немилосердно до полной потери им сознания». Пострадавшего госпитализировали, а уездный врач диагностировал у курянина «побои, принадлежащие к тяжким». Нападавших осудили.
Еще один «замечательный случай жестокого терзания», как писали СМИ тех лет, имел место в селе Попово Путивльского уезда (до 1920-х – Курская губерния). Во фруктовый сад, арендуемый «евреем А.», залез крестьянский мальчик Петрушенко, и «арендатор, заподозрив его в краже яблок, привязал к дереву, и в таком положении мальчик провел целую ночь». Уточнялось, что на следующее утро мужчина раздел ребенка, начал бить его, а «когда он закричал, то А. стал палкой ковырять во рту Петрушенко». Истязание прекратила крестьянка, случайно ставшая свидетельницей экзекуции.
Иногда крестьяне отказывались от самосуда, если, к примеру, была совершена кража из храма. Зная имя преступника, не всегда выдавали его официально, однако негласно указывали на злоумышленника. В мае 1884-го в слободе Велико-Михайловке Новооскольского уезда из Никольской церкви пропало имущество стоимостью 300 рублей, а «спустя несколько дней после кражи местный урядник, заподозрив по народной молве нескольких молодых крестьян слободы и явившись к ним с обыском, нашел у них вещественные доказательства, изобличившие их».
Ребенка закопали в доме
Поводом для разборок «на селе» являлись и неверные, по мнению курян, решения официальных властей. Судятся, к примеру, два соседа из-за земли, одна из сторон якобы подмазывает судью, тот встает на сторону взяткодателя. Обидно, кровь закипает от несправедливости, нужно по-своему наказать оппонента. Весной 1884 года четверо жителей села Коренево Рыльского уезда пришли к крестьянину Гаврилу Прудникову, «выбили две оконные рамы в избе его, Прудникова, затем вытащили через разбитое окно на двор, делали над ним, Прудниковым, разные истязания и покушались на убийство его». Дознание показало: злоумышленники «делали истязание вследствие имеющейся с давнего времени злобы на земельный надел».
Нередко поводом для самосуда становились проступки, связанные даже с небольшим ущербом. Оскорбление, мелкая кража на селе, уничтожение имущества (например, сломанный забор, порванная в потасовке одежда) заставляли горячие головы не обсуждать произошедшее на крестьянском сходе, который бы и принял решение о наказании, чаще незначительном, а вершить свое «правосудие», которое нередко приводило к трагедиями.
В апреле 1884-го в деревне Малаховке Рыльского уезда крестьянка А. К. избила Е. Л., от чего та преждевременно родила мертвого ребенка, «который повивальную бабкою был зарыт в доме». При разбирательстве выяснилось, что потерпевшая изрезала холст подозреваемой, это стало причиной для драки.
Из-за личной обиды в мае того же года был жестоко убит крестьянин села Красного Корочанского уезда Иван Шеховцов, «у которого зубы выбиты, подбородок пробит, на левой щеке рана, лицо заплыло кровью, глаз не видно». Следствие установило, что удары наносились колом, обнаруженным в нескольких метрах от трупа. По подозрению в убийстве задержали трех крестьян того же села, «которые находились с убитым во враждебных отношениях».
В октябре 1889 года едва не закончилась трагедией встреча на дороге десятского Шевякина (крестьянин, выбранный исполнять полицейские обязанности, – ред.) села Ржава и двух крестьян, которые будто бы поджидали ездока. «Заподозрив их в недобрых замыслах, он повернул лошадь и поехал назад... Один из неизвестных выстрелил из револьвера, но не попал в Шевякина», – писали в газетах.
Полицейские выяснили, что в пути десятский встретил двух мужчин, с которыми ранее имел конфликты. Последние отрицали, что покушались на убийство, утверждая, что «заподозрили недоброго человека», а когда он стал уезжать от них, то «желали испугать его, выстреляли».
Сами себя наказали
Исследователи внесудебных расправ на территории дореволюционной Курской губернии подчеркивают: решение о самосуде принималось на крестьянском сходе с участием старосты, к обсуждению приглашались мужчины не моложе 30 лет, но и не старше 40. «Приговор» выносили втайне от властей, а убитого объявляли пропавшим без вести.
Некоторые «осужденные», понимая, что жить им осталось недолго, прибегали к кардинальным мерам. В феврале 1890-го в селе Чураево Белгородского уезда (тогда – Курская губерния) крестьянина Маслова вызвали на сельский сход «по тому поводу, что он украл пень». На сходе «настаивали на предании его суду». Выслушав «приговор», селянин ушел в сарай, где позже был найден повешенным.
Схожий случай произошел в одной из курских деревень в октябре 1889 года. У крестьянина пропали 220 рублей. В хищении денег люди обвинили некого Алишенкова. Тот согласился возместить ущерб.
«Он возвратил 10 рублей и сказал, что пойдет в сарай, откуда вынесет остальные деньги. Ему это было дозволено. Через несколько времени из сарая послышались стоны», писали «Курские губернские ведомости». Крестьяне поспешили в хозпристройку и увидели, что селянин лежит в луже крови, его горло было перерезано. Рядом находилась коса. Был вызван фельдшер, оказавший помощь. Мужчина выжил.
Сожгли вагон с убийцей
В городе самосуды практиковались реже, чем в деревне. Такие расправы происходили стихийно. В истории остался случай, когда в Курске весной 1907 года после неудавшегося теракта, жертвой которого должен был стать курский прокурор, за исполнителями убийства на улице Московской (ныне – Ленина) гналась разъяренная толпа. Один из террористов застрелился.
Известен и резонансный случай самосуда, произошедший летом 1905 года на станции Курск. В эшелоне с военнослужащими, которые отправлялись на Дальний Восток, «поручик Мохолапов в пылу гнева зарубил шашкой канонира Бонсикова». Молниеносно собралась толпа в пять тысяч человек, она «была возмущена этим поступком, подожгла вагон, в котором находился Мохолапов, и последний погиб». Очевидцы отмечают, что толпа перед самосудом позволила жене и ребенку поручика покинуть поезд.
Подготовил Александр ДЕМЧЕНКО, фото bigenc.ru
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 44 (1411) от 2 ноября 2021 года
реорганизация медицины
благоустройствоКурское водохранилище расчистят и углубят за 3,5 млрд рублей
covid-19Коронавирус в Курской области: новый пик заболеваемости, жесткий локдаун и нехватка кислорода
коммунальные проблемы
об этом говорят
суровая правда
благоустройство
благоустройствоАрт-объекты, тактильный сад и палисадник. Завершается первый этап проекта «Парки Щигров»
творчество коллег
происшествия
происшествия
происшествия
происшествия
происшествия
большой баскетбол
бейся, «сине-белый»!Два черноземных дерби: ничья с Воронежем и победа над Белгородом
знай наших!
удар, еще удар!
драгоценные клинки
пьедестал почета
игра с мячом
транспорт
хорошая новость
юридическая консультация
благоустройство
пфр разъясняет
росреестр информирует
жизнь после covid-19
4-й по счету
приятного аппетита!
помощь в быту
