Два голода, война и мир: 100 лет из жизни курянки
Федосья Николаевна Кононова – одна из старейших жительниц Курской области. 14 июня она отметит 100-летний юбилей. Два страшных голода, война, эвакуация, оккупация и Победа – пожилая женщина помнит это так хорошо, словно все было вчера. Мы побывали в гостях у курянки и были поражены ясностью ее ума, интеллектом и обаянием. А еще тем фактом, что впервые к врачу она обратилась только в 95 лет.
«Не думала, что до этих лет доживу»
– Секрета долголетия не знаю, – улыбается Федосья Николаевна. – Я никогда не думала, что до этих лет доживу. Работать надо, не покладая рук и не жалея сил. А других секретов нет.
Курянка родилась в деревне Саморядово, сейчас это Большесолдатский район Курской области. Еще девочкой начала работать в колхозе.
– Помню, как картошку копали, – рассказывает пенсионерка. – Ее в уклунок собирали – это неполный мешок. У других неполный, а я по пять ведер ссыпала. Приду домой, начну хвастаться, сколько картошки перетаскала. А мама ругается: «Дура! Надорвешься же!»
Девочка окончила единственную среднюю школу в районе, их выпуск был первым, который проучился все 10 классов.
– Я одна из своей деревни ходила в школу. Остальным ребятам было некогда, родителям помогали. Но мой отец, коммунист, всегда говорил, что образование – это главное, – поясняет наша собеседница.
Страшное лето 1941-го
Вышла замуж за военного, уехала на Украину. Часть располагалась в небольшом городке Изяславе в 200 километрах от Польши. То летнее утро помнит до сих пор.
– На рынок пошли, хотели кур купить. Тут знакомая запыхавшаяся прибежала: «Нас собирает жена комиссара части». Собрались. Думали, речь о переезде пойдет, ходили слухи, что часть переводят в Симферополь. Но тут совсем неожиданно: «Женщины, только без паники. Нам Гитлер объявил войну». Все в слезы...
Через месяц 22-летняя курянка стала вдовой. В скупой похоронке даже не было написано, где погиб муж, только дата – 29 июля 1941 года.
Эвакуация проходила тяжело. Пути оборваны, поезд то и дело останавливался, чтобы дождаться ремонта. Ехали в товарном вагоне: лето, жара, а у курянки 10-месячный ребенок на руках. Дорога только до Харькова заняла три дня.
– Помню очередную тревогу, из вагона все выбежали, надо прятаться в бомбоубежище. А я так устала. Думаю: если это моя смерть, значит, здесь и погибну. Оказалось – не моя. Дальше поехали.
Год пряталась от немцев
Федосья с ребенком вернулась в деревню к родителям. Оккупация – один из самых страшных периодов ее жизни. Отец возглавлял партийную ячейку и прекрасно знал, что рано или поздно за ним придут. Мог спрятаться, уйти к партизанам. Но понимал, что большую семью: жена, четыре дочери и внук – не скроешь, а свой гнев немцы выплеснут именно на них. Поэтому, уходя из дома, всегда предупреждал, где его можно будет найти, и заклинал родных: «Будут спрашивать, сразу говорите».
Его схватили. Через несколько дней вместе с другими арестантами расстреляли, семье лишь сказали: «В яру забирайте тело». Девочки сами его вытаскивали, а вокруг были другие убитые...
Расчет, что семью не тронут, не оправдался. Их дом сожгли, старшую дочь, Федосью, начали искать. Она пряталась у соседей, потом пошла по другим деревням. За такое приютившие женщину с ребенком могли поплатиться жизнью, но ни один человек ее не выдал. Однажды немцы ворвались в избу, где ночевала Федосья.
– Мы на печи спрятались, – вспоминает она. – Ребенок проснулся, я показываю: «Молчи, нельзя плакать». Он не пикнул. Повезло, Толик очень спокойный был.
Такое повторялось еще не раз. У женщины сердце в пятки уходило, а 2-летний Толик улыбался, прижимал пальчик к губам и шептал «Тс-с-с». Он решил, что это такая игра.
Победа
В феврале 1943 года район освободили. Четыре дочки с мамой сами сложили себе хату взамен сожженного дома, обмазали неказистую постройку глиной, лишь бы была крыша над головой.
Старый друг отца позвал Федосью работать секретарем в сельсовете: «Образование у тебя есть, остальному научим». Однажды раздался телефонный звонок. «Победа! Кончилась война!» – курянка даже не разобралась, кто кричал это в трубку.
– Я тут же выбежала на улицу, тоже закричала: «Победа!» – вспоминает она. – Что началось! Радость, слезы... Я стою, тоже реву и думаю: «Мне ведь даже ждать с фронта некого. Муж, отец – всех убили...»
«Не бросайте тетю Феню. Она нас от смерти спасла»
Стране, которая только что победила фашизм, казалось, что вот теперь наступит новая прекрасная жизнь. Но пришел 47-й год, а вместе с ним страшный голод. Второй на веку курянки, первый семья пережила в 1933 году.
– Люди падали на ходу, – вспоминает наша собеседница. – В войну так жутко не было. Мы собирали траву, сушили, пекли из нее пирожки. Больше есть было нечего.
На маленького ребенка давали паек. Федосья делила его на всю семью: кормила и сына, и мать, и трех сестер.
– Потом мама мне много раз повторяла: «Не бросайте тетю Феню. Она нас от смерти спасла», – вспоминает ее племянница Елена Казакова.
– Мы собирали мел в мешки. Мама носила их в другое село за 10 километров и меняла на килограмм картошки, – рассказывает долгожительница. – Картошку съели, а очистки на огороде посеяли. Какая картошка на следующий год уродилась – загляденье! Сейчас люди стараются, самую лучшую сажают, а таких урожаев не бывает...
Бабушка Феня и кошка Лиза
Сын вырос, ушел в армию, потом уехал на север. Федосья Николаевна так и не вышла замуж, хотя предложения были. До самой пенсии она работала в сельсовете: вначале секретарем, потом бухгалтером.
Сын ушел из жизни, взрослые внуки разъехались. Вот уже 20 лет Федосья Николаевна живет одна. Ее верная спутница – кошка Елизавета – и сейчас сидит на пороге комнаты и внимательно прислушивается к нашей беседе.
– Лизка меня не бросает, – улыбается пожилая женщина. – Племянница сколько раз предлагала: тебе тяжело за ней ухаживать, давай заберем. А с кем я разговаривать буду? Она же как человек, все понимает. И лечит меня: придет, на ноги ляжет, боль отступит.
100-летняя курянка до сих пор сама заботится и о себе, и о своей пушистой питомице. Племянница приезжает через день, привозит кастрюльки с едой. Разогревает, моет посуду, даже убирает за кошкой Федосья Николаевна самостоятельно.
– Бывает, зайду, она на кухне хлопочет, плита чистотой сияет. Я удивляюсь: как же ты плиту помыла? Зрение-то совсем плохое, – рассказывает Елена. – «А я одной рукой тру, другой крошки проверяю, чтобы ничего не пропустить», – отвечает.
Первый раз пришла к врачу в 95 лет
С уборкой и стиркой помогают соцработники. До недавнего времени бабушка Феня даже в магазин за продуктами ходила самостоятельно. Но из-за слабости в ногах сейчас эти походы пришлось отменить. При этом жалоб на здоровье от нее не услышишь.
– Мы даже карту медицинскую завели, когда тете было уже 95 лет. Решили, что совсем уж неприлично – такой возраст, а она даже к поликлинике не прикреплена, – улыбается племянница.
Юбилей решили отмечать в ресторане: соберется вся большая семья, разъехавшаяся по стране. Посчитали, что это будет человек 30. Обязательно закажут торт. 100 свечей на нем не уместишь, такое количество даже разжечь невозможно: пока дойдешь до последних, первые уже наполовину прогорят. Поэтому решили установить цифры из воска – единицу и два нуля.
– Что загадаете, когда свечи задувать будете?
– Чтобы войны в стране не было. Это самое главное. Чтобы войны не было...
Ирина ТРЕТЬЯКОВА
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 24 (1287) от 11 июня 2019 года
Депутата курской Облдумы Астапова, не задекларировавшего 27 квартир, лишили мандата
В Курске началась подготовка к строительству продолжения проспекта Дружбы
Курск. Лжецелительницы «кинули» пенсионерку на 336 тысяч рублей