Курский граф стал прототипом героя романа «Белая гвардия»
12 октября 1857 года в Курске родился граф Федор Келлер. Кавалерист, участник Русско-турецкой и Первой мировой войн, он считался одним из лучших офицеров императорской армии и заслуженно носил звание «первой шашки России». После февральской революции и отречения Николая II от престола граф не предал царя, став одним из лидеров белогвардейского движения, бил Петлюру в Украине, участвовал в обороне Киева.
Награды «по неопытности»
Федор Артурович являлся представителем русской ветви Келлеров, «обрусевших» прусских дворян. Его родственники занимали ведущие государственные посты. Большинство из семейства – военные. К примеру, отец – генерал-майор, дед – участник Отечественной войны 1812 года и заграничных походов русской армии.
Окончив пансион Николаевского кавалерийского училища, 19-летний Келлер отправился на Русско-турецкую войну в качестве вольноопределяющегося второго разряда (рядовой) 1-го лейб-драгунского Московского полка. В то же время на Балканах бился и двоюродный брат курянина – Федор Эдуардович, руководивший отрядами русских и болгарских добровольцев.
Последний за ряд удачных вылазок против турок заработал авторитет и награды, попал под начало легендарного генерала Михаила Скобелева. Вскоре и молодой Федор Келлер заработал первые награды: за проявленную в боях отвагу награжден орденами Святого Георгия 4-й степени, а потом и 3-й. «Сам не знаю, за что! – приводит слова графа историк Андрей Кручинин в книге «Белое движение. Исторические портреты». – Первый крест получил по своей неопытности: ординарцем вез приказание и вместо штаба наскочил на турецкий окоп. Турки обстреляли меня, а начальство увидало и наградило. А второй крест за то, что проскакал горящий мост. Вот и все!»
После заключения мирного соглашения курянина произвели в прапорщики, он учился в Тверском кавалерийском юнкерском училище, а затем – в Офицерской кавалерийской школе. За четверть века курянин делает карьеру в армии: будет командовать эскадроном, Крымским дивизионом, рядом полков... С февраля 1904 года полковник Келлер встал во главе 15-го драгунского Александрийского Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Феодоровны полка в польском Калише. По словам историка Дмитрия Табачника, это соединение было одним из элитнейших, за цвет формы военнослужащих называли «черными гусарами», а за особую подготовку, верность царю и самопожертвование – «гусарами смерти» и «бессмертными».
«Службу я люблю и работаю с восьми часов утра до восьми часов вечера и с восьми часов вечера до восьми часов утра», – говорил о себе Федор Артурович. В жизни его будет еще немало работы и забот: подавление мятежа в Польше, два дерзких покушения террористов-революционеров, Первая Мировая война, отречение царя Николая II от престола, Гражданская война...
Пример для других
Келлер пользовался авторитетом среди подчиненных. Строгий нрав, дисциплина и верность ратному делу определяли его жизнь. «Граф был неутомимый и очень строгий командир полка, мы его боялись больше, чем неприятеля, – вспоминал полковник фон Гримм. – Он входил во все, был всюду, внезапно, на маневрах, появлялся в сторожевом охранении, следил за разведкой, приказывая нападать и ловить неприятельских разведчиков «взаправду». Боже сохрани попасться самому в плен и отдать посланное донесение. Отсюда происходили драки. Отбивались чем попало, доходило до того, что вытаскивали шашки и кого-то как-то вытянули плашмя по спине, ранили его лошадь».
«Воспитание, которое я отстаиваю, не сразу, конечно, принесет желанные плоды и породит вначале много хлопот и неприятностей, – писал в дневнике граф, – но не пройдет и двух лет, как облик нашего нижнего чина, самосознание его и уважение к себе самому совершенно изменятся».
Но говорить и наставлять – это одно, нужно быть примером для младших по званию. С этим курянин справлялся. По заверению подчиненных, Келлер был известен своей рубкой, прекрасно джигитовал, фехтовал и стрелял. «Джигитовка была обязательна и для солдат, и для офицеров, – пишет историк Кручинин. – Преодолевание препятствий без стремян и повода было обязательно и для штаб-офицеров. Все перечисленное граф Келлер проделывал сам с большою ловкостью, несмотря на огромный рост».
Во время второго покушения брошенная в Келлера бомба перебила ему ноги. Он не ушел в отставку, пройдя курс лечения, вернулся в армию, в ноябре 1906 года стал командиром Лейб-Гвардии драгунского полка. Годом позже произведен в генерал-майоры с зачислением в свиту Его Императорского Величества, затем удостоен чина генерал-лейтенанта, возглавил 10-ю кавалерийскую дивизию.
Герой войны
Соединение Келлера считалось одним из лучших в императорской армии, участвуя в Галицийской битве, находилось под началом командующего 3-й и 8-й армиями генерала Алексея Брусилова. На Юго-Западном фронте Первой мировой бойцы графа одерживали победу за победой.
«10-й кавалерийской дивизии посчастливилось найти вождя в лице графа Келлера, – пишет историк Антон Керсновский. – Она прославила свои штандарты в конном бою 8 августа 1914 года у Ярославице, изрубив 4-ю австро-венгерскую дивизию, у Перемышля и Яворова – беззаветными атаками на пехоту и артиллерию, у Равы Русской, где одесские уланы выручили 9-ю пехотную дивизию, в карпатских предгорьях, в краковском походе». Также успех ждал следующей весной на «бессарабско-буковинском рубеже», где военные отличились у населенных пунктов Ржавинцы, Хотин, Баламутовка. В сражении у Ярославицы Келлер лично пошел в атаку, своим примером вдохновил солдат на бой.
«Граф Келлер делает что-то невероятное, – отзывалась о курянине императрица Александра Федоровна. – Со своею дивизиею он перешел уже Карпаты и, несмотря на то, что Государь просит его быть поосторожнее, он отвечает Ему: «Иду вперед».
Не зря наш земляк заслужил прозвище «первая шашка России», получил еще два боевых ордена, а сам император Николай II даровал ему Георгиевское оружие из чистого золота. В Высочайшем приказе о награждении сказано: «Состоя начальником 10-й кавалерийской дивизии, 12 августа 1914 г. в районе дд. Голы-Ковец-Выпески отбросил передовые части противника и затем задержал его превосходные силы, дав этим возможность нашим войскам развернуться в выгодных условиях для атаки позиции на Гнилой Липе (река – ред.). 18 августа, при первых признаках отхода противника, прорвал его расположение и, продолжая параллельное преследование, расстроил сильную немецкую колонну, обратив ее в бегство. 31 августа – 3 сентября организовал преследование противника, отходившего к р. Сану. Рядом боев у сс. Язов-Нови, Ципула, г. Яворов и в районе Добромиль – Самбор окончательно его расстроил, захватив 6 орудий, около 600 пленных и обоз, занимавший протяжением около десяти верст».
Генерала любили. «За время нашей службы я хорошо изучил графа и полюбил его всей душой, равно как и мои подчиненные, положительно не чаявшие в нем души», – говорил казачий атаман Андрей Шкуро.
Когда же в дивизии вспыхнула эпидемия холеры, курянин дважды в сутки лично навещал больных: «Он игнорировал опасность заразиться – подходил к тяжелобольным, сам растирал им руки, пробовал, горяча ли вода в бутылках, разговаривал, утешал, что холера у них в легкой форме. Это сильно ободряло солдат морально».
Верность царю
Февральская революция и весть об отречении Николая II застала императорские части на Румынском фронте. Часть генералитета «присягнула» Временному правительству. Убежденный монархист Келлер отказался это сделать.
«С тяжелым чувством ужаса и отчаяния выслушали чины конного корпуса манифест вашего Величества об отречении от Всероссийского престола и с негодованием и презрением отнеслись... – телеграфировал в Царское село граф, – к тем изменникам из войск, забывшим свой долг перед царем, забывшим присягу, данную богу, и присоединившимся к бунтовщикам». Заканчивалась послание словами: «Не покидайте нас, Ваше Величество...»
«Мне известны только три эпизода резкого протеста, – вспоминал белый генерал Антон Деникин, – движение отряда генерала Иванова на Царское Село, организованное Ставкой в первые дни волнений в Петрограде, выполненное весьма неумело и вскоре отмененное, и две телеграммы, посланные государю командирами 3-го конного и гвардейского конного корпусов, графом Келлером и ханом Нахичеванским».
Николай II не дал ответа, однако, по заверению императрицы, читал телеграмму. Келлера же освободили от должности и под конвоем отправили в Харьков, на довоенную стоянку его дивизии. Впрочем, генерала не арестовали, сопровождающие покинули его, и он спокойно встал на квартиру.
Еще один момент был связан с первым днем Пасхи. «Меня предупредил денщик, что ко мне во двор пришел большевистский эскадрон, чтобы арестовать меня, — писал граф. – Я надел полушубок, папаху и вышел. Вахмистр эскадрона скомандовал «смирно», и я, видя такой поворот дела, спросил, что им нужно? «Ваше сиятельство, – отвечал вахмистр, – вы наш корпусной командир, разрешите поздравить вас с праздником».
Отойдя от военных дел, Келлер взялся за мемуары. Параллельно был вхож в монархические кружки, однако в подпольной работе не участвовал: «Передайте на словах в Петербурге, что я считаю какие-либо выступления преждевременными и лично ни на какие авантюры не пойду... Корнилов – революционный генерал, ему и карты в руки. Я же могу повести армию только с Богом в сердце и Царем в душе».
Жизнь Келлера круто изменилась после прихода к власти большевиков. Граф с болью принял позорный Брестский мир, частичную оккупацию Украины немцами и австрийцами. Он практически не выходил из дома, вид интервентов вызывал отвращение. Последние же организовали госпереворот, поставив Гетманом Украинской державы императорского генерала Павла Скоропадского. В то же время возникла фигура лидера социал-демократической рабочей партии Украины Симона Петлюры, также боровшегося за власть.
Келлера убеждали примкнуть к Добровольческой армии. Он отказался, сославшись, что у зарождающегося Белого движения нет программы, а сами они не определившиеся: не понять, то ли монархисты, то ли республиканцы. Граф заявил, что поддерживает царя и выступает за единое российское государство.
В октябре 1918-го генерала посетили бывшие депутаты Госдумы, представлявшие так называемый «Совет обороны Северо-Западной области». По их словам, рядом со Псковом собирались отряды убежденных монархистов, и они попросили курянина возглавить монархическую Северную армию. Граф отправился в Киев, чтобы найти преданных императору военнослужащих. В «Призыве старого солдата» он писал: «Хлеб у псковичей есть; оружие и снаряды они добыли в изобилии, русские деньги собраны, нужны только опытные боевые офицеры и солдаты».
Смерть от петлюровцев
В ноябре 1918 года Германия, подписав мирное соглашение с Антантой, стала выводить войска из Украины. Большевики, анархисты и петлюровцы объединились против гетмана Скоропадского, тот же обратился за помощью к Келлеру, назначив его Главнокомандующим вооруженными силами Украины. Но опытный воин казался неугодным официальным властям. «...Как политический деятель был прямо опасен своими крайними убеждениями, вспыльчивостью и элементарной прямолинейностью, – писал Деникин. – Уже на третий день по пришествии к власти он написал приказ – призыв о восстановлении монархии». Правительство отправило генерала в отставку, ссылаясь на то, что, желая видеть единую Россию, Келлер не берет в расчет интересы Украины.
В декабре 1918-го Петлюра подошел к Киеву, государственные чины бежали из города. Келлер же остался, собрав вокруг себя ополчение из преданных офицеров и добровольцев. Последний бой отряд принял в Михайловском монастыре. Силы были неравны, Федор Артурович приказал подчиненным покинуть обитель.
«Граф ушел в келью, – вспоминал офицер Нелидов. – В это время приехал полковник Купфер с немецким майором. Последний предложил графу поехать в германскую комендатуру, где он ручался за безопасность. Граф, прекрасно владевший немецким языком, но глубоко не любивший немцев, по-русски, через Купфера, отказался».
Генерала вывели силой, набросили на плечи немецкую шинель, попросили снять Георгиевские ордена и отдать то самое золотое оружие, которое подарил Николай II. Это разозлило Келлера, он сбросил шинель и вернулся в обитель. Уговоры и просьбы игнорировал.
Вскоре в монастырь пришел Петлюра. Келлера и двух оставшихся с ним офицеров пленили. Через несколько дней, в ночь с 8 на 9 декабря всех троих убили «при попытке к бегству». Другую версию озвучил генерал Воейков, ставший якобы свидетелем расправы: «Арестованных повели по Большой Владимирской, мимо памятника Богдану Хмельницкому, по трамвайным путям. Едва они достигли того места, где пути несколько отклоняются в сторону сквера, из засады, почти в упор, грянул залп... Тотчас патрульные открыли огонь в спину уцелевшим после залпа графу Келлеру и штабс-ротмистру Иванову. Граф был убит пулей в затылок». Что же касается Георгиевского оружия, то по одной из легенд его в качестве трофея преподнесли Петлюре.
Прах бравого кавалериста, «первой шашки России» захоронили в Киеве. Есть мнение, что полковник Най-Турс из романа Михаила Булгакова «Белая гвардия» списан с Келлера. По замыслу писателя, в герое воплощен идеальный образ русского офицера. На это указывают несколько совпадений персонажа и его протопипа: реальные ранения, дата и время смерти. Не исключено, что Булгаков мог познакомиться с курским графом в Каменец-Подольском военном госпитале, где Келлер проходил лечение.
Александр ДЕМЧЕНКО
Вверх▲
Отзывы читателей (0)
Написать отзыв▼
Архив рубрики / Другие статьи этого номера 43 (1097) от 20 октября 2015 года
Правовой центр «Линия защиты» в Курске: Проблемы с коллекторами берем на себя
Новая производственная линия «КОНТИ-РУС» – еще один шаг к лидерству на кондитерском рынке
Детский спорт в «Трех Океанах» стал доступнее: теперь плати за 1 занятие